Убежище

Слава Богу, что она сумела скрыть от хакима, что Миа — дочь Тома. Он еще не установил связь между ними, не спрашивал об этом. Эвелин с содроганием поняла: если бы он спросил, она наверняка не смогла бы утаить от него эту тайну. И тогда он стал бы преследовать и Миа, о чем страшно было даже подумать.

Маленькие победы. Сейчас они были единственным, что ее поддерживало.

Какие-то звуки за стенами камеры привлекли ее внимание. Тяжелые шаркающие шаги по каменному полу.

Она подошла к двери и попыталась заглянуть в глазок, но увидела лишь отражение своего лица. Тогда она прижалась к двери ухом и стала напряженно вслушиваться. Вскоре раздался скрежет отодвигаемой щеколды, скрежет ключа в замке, послышались какая-то возня и крик, от которого у нее мороз пробежал по спине. Отчаянный, умоляющий плач маленького мальчика. Жалобный вой был оборван сердитым окриком мужчины, приказавшим ему замолчать, и звуком пощечины, за которым последовал детский вскрик. Она уловила слухом приглушенный плач, но тут дверь со стуком захлопнулась, и щеколда со стуком встала на место.

Эвелин считала секунды, с бешено стучащим сердцем дожидаясь, когда уйдет этот человек, раздумывая, не попытаться ли установить связь с этим пленником. И вдруг подумала: а что, если здесь содержатся и другие заключенные? Она понятия не имела, что это за здание, кто здесь находится. Ее вели сюда с головой, замотанной в какой-то черный мешок, который сняли только в камере. И мысль о том, что здесь могут быть и другие пленники, испугала ее еще больше.

Она решила рискнуть:

— Эй! Там есть кто-нибудь? — Ее шепот отозвался эхом в тишине.

Ответа не последовало.

Она повторила свой оклик, на сей раз громче и отчаяннее, но безуспешно.

Ей показалось — вдалеке кто-то плачет, но бешеный стук сердца заглушал звуки. Выждав несколько минут, она снова окликнула возможных соседей, но ответом ей стала мертвая тишина. Эвелин совсем упала духом и, дрожа всем телом, села на пол, охватив голову руками и стараясь разобраться в окружающем ее кошмаре.

Она вспомнила лицо человека в белом халате, когда он смотрел на нее, слушая ее рассказ. Упоминание о Томе явно вызвало у него острый интерес. Он начал подробно расспрашивать о нем. Слушал очень внимательно, делая пометки в своем блокноте и важно кивая. Инстинкт ее не подвел. Ей не следовало говорить про Тома, но нестерпимый огонь, полыхающий в венах, заставлял ее покорно отвечать на все вопросы проклятого инквизитора.

Пока Миа в безопасности — во всяком случае, Эвелин на это надеялась. Но что касается Тома Вебстера, она не сомневалась — ее тюремщик не пожалеет усилий, чтобы разыскать его. И вместе с пугающей мыслью возникла другая, еще более тревожная — удастся ли Миа найти человека, который поможет ей разыскать Эвелин… Да и суждено ли ей вообще когда-нибудь увидеть свою дочь?

Глава 26

Офис посла специально разместили в глубине главной виллы, как можно дальше от въезда на территорию посольства, и защитили бронированными дверями и окнами с толстыми зеркальными пуленепробиваемыми стеклами. Морские пехотинцы и ливанские солдаты патрулировали сосновый лес позади квартала и охраняли передние ворота.

Безусловно, все предосторожности являлись необходимыми, но никто не строил иллюзий относительно полной гарантии безопасности. Если в столице одной из стран этого региона будет составлен план какой-нибудь изощренной политической интриги, для выполнения которого потребуется нанести удар по посольству, то никакие преграды не помешают им осуществить свое намерение. Это отлично сознавали все работающие здесь сотрудники, начиная с персоны, занимающей кабинет в сердце крепости, то есть самого посла. Корбен стал свидетелем различного отношения людей к назначению на этот высокий пост. Действующий посол, к его чести, занял его с похвальным стоицизмом.

Войдя в кабинет, Корбен застал посла в обществе какого-то незнакомца, который сразу встал и назвался Биллом Кирквудом. В дополнение к весьма привлекательной и представительной внешности он обладал крепким рукопожатием и умным пытливым взглядом. Ростом он был с Корбена и находился в отличной физической форме. Корбен дал ему на вид лет сорок.

— Билл прилетел сегодня из Аммана, — сообщил посол Корбену. — Он явился в связи с похищением Эвелин Бишоп.

Что-то слишком быстро, удивился про себя Корбен.

— Что вас заинтересовало в этой истории? — осведомился он у Кирквуда.

— Видите ли, мы с Эвелин познакомились несколько лет назад. Я работаю в ЮНЕСКО в отделе культурного наследия, и Эвелин помогала нам в борьбе с застройщиками, которые пытались захватить исторический центр города. Эта женщина — настоящий ураган, такую не забудешь! — Он восхищенно улыбнулся. — С тех пор мы финансируем некоторые ее работы на территории Ливана.

Корбен вопросительно взглянул на посла, не понимая, к чему ведет Кирквуд.

— Билл беспокоится за Эвелин и как человек, и как профессионал, — пояснил посол и кивком попросил Кирквуда продолжать.