Убежище в горах

Аспен оглянулся, после чего посмотрел на меня с сочувствием.

— Тяжело снова привыкнуть к цивилизации, проведя достаточно времени в дикой природе. Поверь мне, я могу это понять.

Аспен развернулся и повёл машину через город к кофейне.

— Как у тебя дела? — он бросил на меня краткий взгляд, отрывая глаза от дороги достаточно надолго, чтобы только улыбнуться в мою сторону. Улыбка не коснулась его глаз и была наполнена беспокойством.

— Справляюсь. Ещё не нашёл себе место. Всё по-прежнему чужое.

— Но ты работаешь. Это хорошо.

Я пожал плечами, вспоминая предупреждение Билла перед тем, как я сегодня ушёл. Несколько лет назад, когда я работал в мастерской, было не так напряжённо. Клиенты не так стремились вставать на сторону против меня, и я не знал, почему не мог настроиться так, как тогда. Все смотрели злыми взглядами. Все шептались за моей спиной. У всех, казалось, был какой-то скрытый мотив.

— Да, — пробормотал я. — Это тоже было тяжело. Не так, как раньше. Всё просто… иначе.

Мы продолжили ехать в тишине, но это была не та же давящая, некомфортная тишина, которая сопровождала нас в поездке домой. Она была приятной. Я ценил взаимопонимание Аспена и необходимость в этом спокойствии. Пока он вёл машину, я закрыл глаза и втянул в лёгкие воздух. Нотка дыма от костра, который лип к его куртке, вызвала у меня улыбку. Ощущение спокойствия от этого было безошибочным. Я скучал по этому.

Когда он остановился перед кафе и заглушил двигатель, никто из нас не сдвинулся. Витрина была большой и показывала шумную обеденную зону, заполненную рассаженными по разным столикам посетителями. В дальнем углу женщина играла на гитаре и пела; музыка не была слышна нам на парковке, но моя спина рефлекторно выпрямилась.

Казалось, Аспен тоже оглядывал наш пункт назначения, напряжённые мышцы его челюсти заставили меня задуматься, неприятна ли ему тоже вся эта атмосфера.

— Планы меняются, — он повернулся посмотреть на меня, указывая большим пальцем на кафе через лобовое стекло. — Я зайду и возьму нам кофе, и мы поедем в парк Лионель, пройдёмся по лесным тропинкам, подышим свежим воздухом.

Мне не пришлось даже думать. Я отчаянно закивал, наблюдая, как толпа аплодирует законченной песне гитаристки.

— Этот план мне нравится.

— Идеально. Что ты будешь пить?

С момента возвращения домой, я вновь приобрёл любовь к кофе более простого уровня.

— Большой чёрный.

— Принято.

Аспен исчез в кафе и вскоре вернулся с двумя бумажными стаканчиками в картонной подставке. Ветер сдувал его русые волосы ему в лицо, и он пытался повернуть голову, чтобы исправить проблему. С августа волосы отросли длиннее. Это дополняла щетина на его челюсти и щеках, и я не мог отвести взгляд. Время будто только сделало мою тягу к нему сильнее.

Он заскочил в машину и протянул мне подставку, чтобы увезти нас в парк Лионель.

Парк Лионель располагался на задворках города. Там было много природных троп, а так же информационный центр для посетителей, где рассказывали о местных обитателях дикой природы и их привычках. Летом это было популярное место для дневных прогулок или туризма, но прохладным октябрём вокруг было пусто.

Аспен проехал к началу парка и припарковался на обочине дороги, после чего заглушил двигатель. Наполненный по большей части вечнозелёными растениями, лес по-прежнему сиял всеми потрясающими цветами осени. Как только мы вышли из джипа, и я сделал первый вздох этого воздуха, моё тело охватило спокойствие. Над головой пели птицы, и шуршание сухих листьев, раздуваемых по земле и дороге, было моей любимой песней.

— Здесь хорошо, да?

Больше, чем я мог выразить.

Он жестом позвал меня за собой, и мы направились к тропе, в приятную дикую природу, которая ждала нас. Мы попивали кофе и шли неспешным шагом. Торопиться было некуда. Шум города остался позади. Несколько раз Аспен останавливался, прося меня послушать определённых птиц и объясняя, как распознать их только по звукам.

— Я не могу даже сосчитать, в отслеживании скольких миграций птиц я принимал участие. Различать виды можно научиться быстро.

Он был полон информации и говорил эмоционально. Любовь к природе сияла и исходила от него волнами. Кажется, я не замечал такой яркости, когда мы были на севере, но после отрыва от города, контраст был очевиден.

Через час прогулки по тропинке, Аспен остановился и присел на упавшее дерево в мелколесье. Не задумываясь, я присоединился к нему.

— Так вот, — начал он, напряжение в его голос вернулось. — Я хочу официально извиниться за отсутствие у меня терпения и за то, что я не обдумал глубины того, с чем ты столкнулся по возвращению домой. Надеюсь, ты можешь меня простить, — его рука легла на моё бедро, которое он легко сжал.

Эта связь оживила мою кожу, и я мгновение смотрел на его руку, прежде чем потянуться и обхватить её своей.

— Я действительно хочу посмотреть, к чему это приведёт, Хаксли. Я знаю, что тебе со многим приходится разбираться, но не хочу быть тем парнем, который уйдёт только потому, что всё не кажется идеальным. Я не такой мелочный, и я считаю, что между нами что-то есть.