Убийства и кексики. Детективное агентство «Благотворительный магазин»

– Не получится, Дики, – погрозила ему пальцем Мэлори. – Играть разрешено только членам общественного центра, – тут она им подмигнула: – Хорошие новости в том, что я могу записать вас прямо сейчас, – и, словно долго предвкушая этот момент, Мэлори залезла в карман стеганого жилета и выудила стопку сложенных форм для заполнения. Развернув их, она шлепнула бумаги прямо на стол, прервав игру. Из другого кармана женщина достала шариковую авторучку и нарочито щелкнула ей.

– Так, кто первый? Думаю, вы, – она указала на Фиону кончиком ручки, – как ваше имя?

– Эм, мы бы хотели еще немного подумать, – ответила Фиона.

Мэлори фыркнула:

– Немного подумать! Чушь! О чем тут думать? Что еще нужно для счастья, как говорится. Ну же, давайте, не будьте занудами.

– Нет, правда. Мы просто зашли осмотреться.

– Вы зашли и осмотрелись, пора поставить подпись там, где галочка.

Звон в ушах Фионы стал громче и выше, точно закипающий чайник. Как-то она была в отпуске в Испании, в Магалуфе, и ее неотрывно преследовали мужчина и женщина, пытавшиеся всучить ей апартаменты. Они взяли ее в клещи по дороге в отель и никак не отставали, тарабаня свою заученную рекламу. И так бы и не отвязались, если б Фионе не пришла в голову блестящая идея направиться в местный полицейский участок.

Сейчас у нее возникло похожее ощущение. Это неотступное преследование, категорическое нежелание слышать «нет». Фиона боялась, что если запишется, то никогда не отделается от Мэлори, которая будет преследовать ее повсюду, требуя ответить, почему Фиона больше не приходит в общественный центр. Они со Сью просто ведут расследование, и на этом все.

– Нет, благодарю вас, – как можно любезнее отказалась Фиона.

– Нам и так хорошо, – добавила Неравнодушная Сью.

– Я просто не верю своим ушам! И почему же вы не хотите присоединиться? Думаю, всем интересно узнать, – Мэлори скрестила руки на груди. Ее последний вопрос привлек всеобщее внимание: все в пределах слышимости повернулись посмотреть, как Мэлори стыдит и запугивает новеньких, которые совершенно точно не хотят вступать в их сообщество.

Может, поэтому здесь было так многолюдно? Неужели все эти люди однажды стояли на месте Фионы и Сью? Их застыдили, приперли к стенке и заставили подписать бумаги, и с тех пор они боятся, что, если перестанут приходить, Мэлори их найдет, выследит до самого дома и не отстанет, пока они не вернутся. Все выглядели вполне довольными, но Фиона знала, как легко состроить хорошую мину. Дэйзи сомневалась, что Мэлори способна убить. Это еще предстояло доказать. Однако Мэлори определенно была той еще скандалисткой, привыкшей добиваться своего, – и совершенно точно не выносила, если с ней не соглашались.

– И что же это за причина, почему вы так не хотите вступить в наши счастливые ряды? – Мэлори намеренно сгущала краски, чтобы произвести впечатление на слушателей, получить их поддержку и привлечь внимание к парочке, которая никак не уступала. – Ну же, назовите хотя бы одну.

Фиона уже была сыта по горло. Больше она не позволит третировать ни себя, ни Сью. Звон в ушах стал звучать угрожающе. Пора было заставить и его, и Мэлори замолчать.

– Что вы можете рассказать про Йена Ричарда? – спросила она.

Глава 22

В холле резко воцарилась тишина, словно внезапно вошел незнакомец. Все, кто с любопытством повернулся посмотреть на задиравшую новичков Мэлори, тут же вернулись к своим делам. И хотя Мэлори сохранила непроницаемое выражение лица, этот вопрос оборвал фонтан самоуверенных нападок. Она выглядела так, будто хотела оказаться где угодно, лишь бы не здесь. Фиона выбила ее из колеи, но лишь потом, когда прозвучали эти слова, ей пришло в голову, что тем самым она разозлила потенциального серийного убийцу. Теперь ее тоже добавят в список, уже включавший в себя Сару Браун, Йена Ричарда и недавно появившуюся Шэрон Миллер, – и, вероятно, еще многих других, заслуживших неодобрение Мэлори? Фионе стоит быть осторожнее, или же она может разделить их судьбу.

– Идите за мной, – пригласила Мэлори совсем другим, спокойным тоном.

Женщины прошли до конца зала, к широкому прямоугольному окошку раздачи с поднятой заслонкой. На прилавке выстроились ряды чашечек с блюдцами цвета авокадо, которые каким-то чудом дожили до наших дней с семидесятых годов, вместе с розово-оранжевым кирпичом.