Убийства на Чарлз-стрит. Кому помешал Сэмпсон Уорренби?

– А вот и нет! Я оставил майора на перекрестке в ответ на его просьбу, – произнес Чарлз. – Откуда я знаю, куда он девался, когда я поехал дальше? Старого Драйбека я высадил около его дома. Он помахал нам рукой, но мы не видели, как он входил в дом. А вдруг он туда не входил?

– Верно! – поддержала Абби, расширив глаза. – Это при том, что он вероятный кандидат. Ну и ну!

– Хватит! – прикрикнула на них мисс Паттердейл. – Подобные разговоры могут довести до беды.

– Ничего страшного, тетя Мириам, – сказал Чарлз. – Сдается мне, Драйбек не единственный, кто бы мог совершить преступление.

– Не увлекайся! Тебе легко перемывать косточки таким, как старый Тэддиас Драйбек, но ты бы сразу посерьезнел, если бы кто-нибудь бросил тень, например, на твоего отца.

Чарлз вытаращил глаза:

– Отец? Но его там вообще не было!

– Конечно, не было. Но как бы ты отнесся к нашим гаданиям о том, где он мог бы находиться? Так что не распускай язык.

Но все трое были глухи к ее призывам. Молодой Хасуэлл, с непочтительным воодушевлением отнесшийся к включению в список подозреваемых собственного родителя, громко захохотал.

– Отец?! Любопытно! Непременно потребую от него отчета!

Глава 5

В полдень начальник полиции графства вызвал для отчета сержанта уголовного розыска Карсторна, проведшего утро в трудах, принесших мало результата. Через полчаса он высказал желание поразмыслить, а еще через десять минут пришел к ожидаемому, но не слишком приятному решению.

– Не скрою, Карсторн, – произнес он, дожидаясь соединения с неким лондонским номером, – что поступил бы так же, если бы инспектор Торптон не выбрал столь неудачный момент, чтобы слечь с краснухой.

– Конечно, сэр, – согласился сержант, разрываясь между естественным желанием повышения в звании в награду за блестящее раскрытие сложного дела и подозрением, что это дело оказалось бы ему не по зубам.

Он испытывал противоречивые чувства, когда в пятом часу был представлен веселому человеку с живыми глазами, вошедшему в комнату полицейского участка, где в тот момент восседал начальник полиции. Незнакомец был высок и суров.

– Старший инспектор Хемингуэй? – Полковник Скейлз поднялся из-за стола и протянул руку для пожатия. – Рад знакомству! Разумеется, я о вас слышал. Я предупредил начальство, что мне нужен не абы кто. Вижу, они поняли.

– Благодарю вас, сэр, – ответил старший инспектор, ничуть не покраснев от похвалы. Пожав полковнику руку, он указал на своего спутника: – Инспектор Харботтл, сэр.

– Добрый день, инспектор. Познакомьтесь, это детектив Карсторн, начавший расследование дела.

– Буду счастлив сотрудничеству, – кивнул старший инспектор, тряхнув сержанту руку. – О вас я пока знаю немного. Кстати сказать, на первый взгляд дело кажется мне симпатичным.

– Неужели? – удивился полковник, который, подобно мисс Паттердейл, боялся, что расследование принесет много неприятностей. – Вы сказали «симпатичным»?

– Да, сэр. Я имею в виду его необычность.

– Отчасти оно именно такое. Хотя вы, полагаю, согласитесь, что в самом убийстве необычного много.

– Выстрел на открытом месте? Никаких запертых комнат, таинственного оружия, прочих осложнений?

– Человека застрелили у него в саду, – произнес полковник. Ему показалось, что старший инспектор Хемингуэй относится к своей задаче с недопустимым легкомыслием. Он вспомнил предупреждение старого знакомого из Скотленд-Ярда об оригинальности старшего инспектора.

– Можно сказать, в широком поле! – обрадовался Хемингуэй.

– Нет, в саду.

– Это одно и то же, сэр.

– Я введу вас в курс событий. Предлагаю всем сесть. Я закурю трубку, вы тоже можете. Не трубку, так сигареты, вот коробка.

Он сел и стал набивать трубку табаком из старого резинового кисета. Старший инспектор потянулся за сигаретой, сержант Карсторн подал коробку его подчиненному, но тот ответил, что не курит. Израсходовав несколько спичек, полковник наконец закурил, после чего быстро ознакомил Хемингуэя с фактами по делу. На перечисление и описание людей, составлявших торнденское общество, ушло больше времени. Было видно, что теперь полковник тщательно подбирает слова. Инспектор Харботтл, надолго упершийся взглядом в противоположную стену и хранивший неподвижность, близкую к столбняку, внезапно мрачно уставился на рассказчика. Его начальник сохранил на лице выражение некритичного, по-птичьи легкомысленного интереса.

– Сегодня утром доктор Ротерхоуп произвел вскрытие, – сообщил полковник. – Полагаю, вы ознакомитесь с его отчетом. В нем, конечно, нет ничего нового: причина смерти не вызывала сомнения.

Хемингуэй взял отчет и просмотрел его.

– Действительно, ничего, – кивнул он. – Единственное, чего мы раньше не знали, – что пуля, вероятно, выпущена из винтовки калибра 0,22 – подробность, без которой я обошелся бы. Хотя калибр мог бы угадать сам. Вряд ли в округе найдется более четырех-пяти десятков таких стволов. Моим сотрудникам придется наведаться ко всем их владельцам. Стреляная гильза не найдена?

– Найдена, сэр, – с гордостью заявил Карсторн. – Вот она. Долго пришлось искать! Валялась вот в этих кустах утесника, помеченных на карте.