Убийства на Чарлз-стрит. Кому помешал Сэмпсон Уорренби?

– Ступай, милая, – обратилась миссис Хаддингтон к дочери совсем другим тоном. – На твоем месте я бы здесь не задерживалась. Позвонила бы Бетти, может, она захочет прогуляться с тобой в парке, а потом пообедать с нами? Было бы чудесно, верно?

– Было бы ужасно! – заявила Синтия. – Лучше я пойду лягу. Мерзкое самочувствие!

После этого изящного признания она покинула будуар, не позаботившись затворить за собой дверь. Миссис Хаддингтон села за письменный стол и протянула руку за бумагами. Бьюла молча положила перед ней стопку счетов, бухгалтерские книги и собственную выписку.

– Кажется, вы верно подвели сумму, – после паузы промолвила миссис Хаддингтон.

– Неужели? А я думала, что мне удалось утаить целых полпенни, – съязвила Бьюла.

– Советую воздержаться от дерзостей, девочка моя. В этом доме такое не пройдет. – Миссис Хаддингтон достала из ящика стола чековую книжку и обмакнула ручку в чернила. – И вот еще что. Как мне известно, вчера вечером вы ужинали в «Арманд» с мистером Хартом.

– Что дальше?

Перо продолжило медленное движение по чеку.

– Полагаю, излишне спрашивать, знако€м ли мистер Харт с вашей не совсем обычной историей?

С щек Бьюлы пропал румянец, сменившись мертвенной белизной.

– Не знаю, какое отношение это имеет к вам, – прошептала она.

– Самое непосредственное. Мистер Харт познакомился с вами под моей крышей, и совесть требует, чтобы я предостерегла его.

Бьюла схватилась за край каминной полки.

– Замысел понятен, – заговорила она, ловя ртом воздух. – Шарахнувшись от меня в отвращении, Тимоти угодил бы прямиком в объятия вашей дочери! Только, боюсь, этому не бывать: ему не по вкусу безмозглые блондинки. – Спохватившись, она добавила: – Простите, напрасно я это сказала!

Миссис Хаддингтон поставила на чеке кляксу, после чего повернулась в кресле и оглядела Бьюлу с головы до ног.

– Вы действительно намереваетесь женить на себе этого молодого человека? Забавно! Что-то мне подсказывает, что Харты не ищут невест в Холлоуэй[2]. Что ж, поглядим!

Бьюла сняла руку с каминной полки и шагнула к хозяйке:

– Что бы вы ни предприняли, он не женится на Синтии!

– Мисс Синтии, – поправила ее миссис Хаддингтон вкрадчивым голосом.

– Да будем вам! Если на то пошло, моя семья гораздо благороднее вашей. Вы специально выводите меня из себя, но напрасно! Я не отбивала Тимоти Харта у вашей дочери, он никогда всерьез о ней не думал. Ну, выйду я за него, вам-то что за забота? На ее руку найдутся десятки претендентов. Почему бы вам не оставить в покое меня и того единственного, кто меня предпочел? Я намерена выйти за него замуж не из-за его состояния и происхождения, не из-за того, что он унаследует титул баронета. Я люблю его! Думаете, вы мне помешаете? Не заблуждайтесь! Я уже не прежняя святая невинность, так что лучше выбросьте это из головы. Я столько месяцев терпела ваши нападки, потому что меня устраивала работа, однако вторжения в свою личную жизнь не потерплю! Если меня принудить, я на все пойду! Если Тимоти не будет со мной, то остальное мне безразлично. Я вас предупредила.

Из двери раздалось осторожное покашливание Фримби.

– Прошу прощения, мадам, я думал застать здесь мисс Синтию. Ее просит к телефону лорд Гизборо.

Бьюла, закусив губу, сердито сверкнула на него глазами.

– Вот чек, мисс Бертли, – холодно произнесла миссис Хаддингтон. – Будьте любезны завтра утром, до прихода на работу, оплатить счета. А сейчас спуститесь к миссис Фостон и выясните, какие покупки необходимы к завтрашнему дню. Мисс Синтия отдыхает, Фримби. Я поговорю с лордом Гизборо сама.

Пересказывая позднее данный любопытный эпизод своей коллеге экономке, Фримби был взволнован:

– Помяните мои слова, миссис Фостон, эта молодая женщина совсем не такая, какой кажется. Не зря я с самого начала относился к ней с подозрением.

– Что ж, – промолвила миссис Фостон, добродушная, как полагается толстушкам, – чему бывать, тому не миновать. Мне жаль девушку, мистер Фримби, но мой девиз – «следуй своему долгу». Я останусь тут до конца сезона, как я обещала миссис Хаддингтон, но ни минутой больше! Здесь все не так, как я привыкла, святая правда! Только наступили такие времена, что в лучших домах увольняют прислугу… – Она покачала головой. – Сами знаете, мистер Фримби!

– Да, – вздохнул дворецкий. – Куда катится мир?

– Вот, например, разговоры про рабочих, – продолжила миссис Фостон, тщательно исследуя и снова складывая чайную скатерть. – Можно подумать, люди трудятся только на заводах и верфях. Никто не заботится о таких, как мы с вами или, скажем, мой брат, вынужденный наниматься садовником поденно, потому что никто больше не может держать старшего садовника, а ведь раньше ему подчинялись четверо! Устала я от всего этого, мистер Фримби!

– А еще говорят, прогресс…

– Он самый! Это когда любая девчонка, подготовленная хуже моей канарейки, требует столько же, сколько обученная горничная, начинавшая с самых низов. Делать меньше, загребать больше! Вот чего нынче всем подавай. И ведь добиваются, вот жалость-то! Нет на них никакого моего терпения!