Убийства по алфавиту

– Теперь я вспоминаю! Как все это глупо… Я об этом совершенно забыла. Но это абсолютно неважно. Просто это был один из тех людей, которые ходят от дома к дому и продают чулки; знаете, один из этих бывших военных… Они очень прилипчивы, и мне пришлось избавиться от него. Я как раз проходила по холлу, когда он подошел к двери. Вместо того чтобы позвонить, заговорил со мной, но выглядел он совершенно безобидно, наверное, именно поэтому я о нем и забыла.

Пуаро качался в своем кресле, обхватив голову руками. Он что-то бормотал себе под нос в таком волнении, что никто больше не решился заговорить – все не отрываясь смотрели на моего друга.

– Чулки, – бормотал он. – Чулки… чулки… чулки… ça vient…[75] чулки… чулки… А ведь это улика… Три месяца назад… и позже… И вот теперь опять… Bon Dieu, я все понял!

Он выпрямился в кресле и повелительно посмотрел на меня.

– Вы помните, Гастингс? Андовер. Магазин. Мы поднялись наверх, в спальню. На стуле лежала пара новых шелковых чулок. И теперь я понимаю, что привлекло мое внимание пару дней назад. Вы, мадемуазель, – сыщик повернулся к Меган, – вы сказали, как рыдала ваша матушка, потому что купила вашей сестре новые чулки прямо в день убийства… Вот видите, – он торжествующе оглядел всех присутствующих, – эта улика повторяется три раза подряд. Это не может быть простым совпадением. Когда мадемуазель сказала про чулки, я почувствовал, что это может нас к чему-то привести. А теперь я понимаю, к чему. К словам, которые сказала соседка миссис Ашер, миссис Фаулер. Она рассказывала о назойливых людях, которые постоянно пытаются вам что-нибудь продать, и упомянула чулки. Скажите, мадемуазель, ведь ваша мать тоже купила те чулки не в магазине, ведь правда? Она ведь купила их у коммивояжера у дверей дома?

– Да, да, именно так она и рассказывала… Теперь я вспоминаю. Она еще сказала, что ей жаль этих несчастных мужчин, которые ходят от дома к дому и пытаются навязать свой товар.

– Ну, а в чем же здесь дело? – воскликнул Франклин. – То, что мужчина пытался продать чулки, нет ничего необычного!

– Говорю вам, друзья мои, это не может быть простым совпадением. Три преступления, и перед каждым появляется продающий чулки мужчина, который заодно осматривает местность.

Пуаро резко повернулся к Торе.

– A vous la parole![76] Опишите же нам этого человека!

– Я… Я не знаю, как… – Девушка беспомощно смотрела на маленького бельгийца. – Мне кажется, что он был в очках… И в каком-то потертом пиджаке…

– Mieux que fa[77], мадемуазель.

– Он остановился… Не помню. Да я на него почти и не смотрела. Он не привлекал к себе внимания.

– Вы абсолютно правы, мадемуазель, – серьезно произнес Пуаро. – Весь секрет этих убийств заключен в том, как вы описали убийцу, потому что я ни на секунду не сомневаюсь, что именно он – убийца! «Он не привлекал к себе внимания». Именно так, без всякого сомнения… Именно так вы описали убийцу!

Глава XXII (написано не от имени капитана Гастингса)

Мистер Александр Бонапарт Каст не шевелясь сидел за столом. Перед ним на тарелке стоял остывший завтрак, к которому он даже не притронулся. На чайнике лежала газета, которую мистер Каст изучал с видимым интересом.

Внезапно он встал, несколько минут походил по комнате, а затем опустился в кресло перед окном. Затем с приглушенным стоном закрыл лицо руками.

Он не услышал звука открываемой двери. Его домохозяйка, миссис Марбери, появилась в дверном проеме.

– Хотела узнать, мистер Каст, не хотите ли вы… Боже, что с вами? Вам что, плохо?

Мистер Каст поднял голову.

– Ничего страшного. Не беспокойтесь, миссис Марбери. Я просто не очень хорошо себя чувствую с самого утра.

Женщина осмотрела завтрак, стоявший на подносе.

– Все ясно. Вы даже не дотронулись до завтрака. Вас опять беспокоит голова?

– Нет. По крайней мере… Да. Просто я немного не в себе.

– Поверьте, мне очень жаль. Так вы сегодня никуда не будете выходить?

– Нет, нет. Мне обязательно надо идти, – резко ответил мистер Каст. – У меня дела. Очень важные дела.

Руки у него дрожали, и, видя, как он разволновался, миссис Марбери постаралась успокоить своего постояльца:

– Ну конечно, если надо, так надо. И как далеко на этот раз?

– Не очень… – Несколько минут жилец колебался. – В Челтенхэм.

Название города он произнес таким странным голосом, что миссис Марбери с удивлением посмотрела на него.

– Челтенхэм – неплохое местечко, – проговорила она светским тоном. – Помню, один год я ездила туда из Бристоля. Там очень хорошие магазины.

– Да, наверное, вы правы.

Миссис Марбери с трудом нагнулась – ее фигура не была предназначена для глубоких наклонов, – чтобы поднять газету, которая смятая валялась на полу.

– В газетах не пишут ни о чем, кроме этих убийств, – заметила она, посмотрев на заголовки, прежде чем положить газету на стол. – У меня мурашки по коже бегают. Совсем не могу об этом читать. Как будто вернулись времена Джека-потрошителя.

Губы мистера Каста зашевелились, но он не издал ни одного звука.