Убийства в десятиугольном доме

Он попробовал снять кольцо с ее пальца. Конечно, ему хотелось оставить его на память о Тиори, но еще он боялся, что кто-то заметит выгравированные на нем инициалы. Однако пальцы Орци очень распухли – может, с непривычки жизнь на острове повлияла, – и кольцо не снималось.

Пока кольцо оставалось на пальце Орци, инициалы были не видны. Но он не мог просто так расстаться с дорогим воспоминанием, связывавшим его с Тиори.

И решил действовать жестоко – отрезать кисть левой руки.

Отхвати он только средний палец, это привлекло бы внимание – о кольце могли вспомнить. Кроме того, отрезанная кисть – это прямая параллель с тем, что произошло на Голубой вилле в прошлом году. Он рассчитывал, что это принесет эффект, и добился результата – прибывшая на остров компания получила намек на существование «тени Сэйдзи Накамуры».

С помощью ножа, приготовленного как одно из орудий предстоящих убийств, ему с большим трудом удалось отделить кисть от тела. Он закопал ее за домом, чтобы потом, когда все закончится, извлечь из земли и снять кольцо.

Давая понять, что убийца мог проникнуть в дом снаружи, он открыл шпингалет на окне и отпер дверь. Наконец, финальный аккорд. Он достал из ящика на кухне табличку с надписью: «Первая жертва» и приклеил на дверь.

* * *

Он намазал синильной кислотой губную помаду Агаты за день до убийства Орци, днем 27-го. Таблички обитатели Десятиугольного дома уже видели, но настороженность, которую вызвал этот зловещий знак, была еще не так сильна, что позволило ему улучить момент и пробраться в комнату Агаты.

Он рассчитывал, что результат наступит примерно в то же время, когда обнаружат тело Орци. Но из-за того, что он торопился и успел намазать ядом лишь один «карандаш» помады, «бомба замедленного действия» сработала гораздо позже ожидаемого.

Следующим номером программы стала чашка-одиннадцатигранник.

Он обнаружил эту чудну́ю чашку в тот вечер, когда на острове высадилась команда Клуба детективов. Повертев чашку в руках, понял, что ее можно использовать.

Утром второго дня, расставив сначала на столе таблички, он унес чашку к себе. Вместо нее поставил другую, которую достал из шкафа на кухне. Там чашек было с запасом.

Яд он украл в лаборатории факультета естественных наук. Синильную кислоту, цианистый калий и мышьяковую кислоту. Чашку он отравил мышьяковой кислотой, потому что она без запаха. На третий день перед ужином незаметно – все еще не отошли от потрясения, вызванного смертью Орци, – заменил отравленную чашку на одну из шести, стоявших в кухне на столе.

Вероятность, что чашка-одиннадцатигранник достанется ему, составляла один к шести. Достанься она ему, он просто не стал бы из нее пить. Но хитрость не понадобилась – и Карр стал «Второй жертвой».

Карр умер от яда у него на глазах. Его конец был куда натуралистичнее и ужаснее, чем смерть Орци. Он, Морису, совершил страшное преступление. Осознание этого факта отозвалось болью в сердце. Но пути назад уже не было. Пришлось собрать все душевные и физические силы, чтобы хладнокровно и решительно свершить свою месть.

Перед рассветом все наконец разошлись по комнатам. Подождав, пока народ уснет, он пробрался в комнату Карра, отрезал у трупа левую кисть и бросил ее в ванну. Это был еще один намек на события, разыгравшиеся на острове прошлой осенью, а заодно и маскировка причины, побудившей его отрезать кисть у Орци. Потом выбрал из остававшегося у него второго комплекта табличек ту, на которой было написано: «Вторая жертва», и прилепил ее на дверь.

Сделав свое дело, он отправился на пепелище Голубой виллы.

В его ушах звучали слова, сказанные Эллери как раз перед тем, как Карр рухнул на пол: Может, там был подвал.

О подвале ему рассказал дядя. Там среди всякого мусора он спрятал пластиковые канистры с керосином, которые вместе с другими запасами привез на остров на рыбацкой лодке.

Эллери, похоже, думал, что в подвале кто-то прячется. Рано или поздно ему взбредет в голову полезть туда и проверить.

Морису подмел в подвале пол и специально оставил следы, чтобы сложилось впечатление, будто там кто-то был. Позаимствовал из ящика с рыболовными принадлежностями, которые привез с собой По, леску и натянул поперек лестницы. Как он и ожидал, на следующий день Эллери угодил в расставленную ловушку.

Дурачок Эллери…

Конечно, мозги у него работали просто замечательно. Но при этом он оставался невероятно беспечным и бестолковым. Разве у настоящего сыщика хватит ума лезть сломя голову в подозрительный подвал? Горе, а не сыщик. Отделался вывихом лодыжки, и хотя в душе Морису надеялся, что Эллери сломает себе шею, всерьез он все же не рассчитывал увеличить свой «боевой счет» с помощью детского трюка с леской.

Чего он не ожидал, так это ситуации с Агатиной помадой. Приглядевшись как следует, понял, что Агата пользуется помадой другого цвета, не той, что он отравил. Если и на следующий день она не умрет, придется придумывать другой способ отправить ее на тот свет.