Убийства в десятиугольном доме

Он был погружен в мысли, когда По предложил обыскать все комнаты. Это его не особо озаботило. Конечно, он учел такую возможность. Таблички, клей и нож были спрятаны в кустах; одежду, которую он испачкал кровью, отрезая руки, закопал. Канистры с керосином стояли в подвале; яд он носил при себе. Вряд ли дело дойдет до личного осмотра. Правда, в комнате могли найти его гидрокостюм… Ну и что? Можно соврать что-нибудь, если они на него наткнутся.

Но ему категорически не хотелось, чтобы те, кто пока еще оставался в живых, увидели, что собой представляет его комната. Конечно, всегда можно оправдаться тем, что у организатора поездки и должна быть самая плохая комната, но будет лучше, если никто этого не увидит. Потому он и не поддержал предложение По.

В тот вечер из-за истерики, случившейся с Агатой, все против ожиданий рано разошлись по комнатам. В ту ночь он не собирался покидать остров, но провести ее просто так, ничего не делая, не имело смысла. А вернувшись в О и встретившись там с Каваминами, он получит железное алиби.

Чувствовал он себя хуже некуда. Небо затянули тучи, и это его беспокоило, хотя по радио передали прогноз, что дождя и волнения на море не ожидается. И он решил вернуться в О, как уже делал два раза. Добравшись до города, первым делом поехал к себе. Привязал к мотоциклу картину – надо было как-то показать, что он возвращается с Кунисаки – и поехал к Каваминами.

5

Ночью прошел небольшой дождь, не помешавший, однако, его планам. На пятый день, 30 марта, он благополучно вернулся на остров, когда небо еще только начало светлеть. На подходе к скалам заглушил лодочный мотор и подгреб к берегу на веслах. Привязав лодку к скале, стал вытягивать ее из воды, и в это время случилось то, чего он никак не ожидал.

Ему показалось, что кто-то вскрикнул. Он почувствовал на себе чей-то взгляд и поднял голову. На лестнице, где-то посередине, стоял Леру и изумленно смотрел вниз.

«Он меня увидел! Я должен его убить!» – мелькнуло в голове Морису.

Что мог здесь делать этот трус Леру в такое время? Да еще один? Спокойно обдумать ответы на эти вопросы времени не было. Возможно, Леру заметил веревку, обвязанную вокруг скалы, что-то заподозрил и решил проверить. Так или иначе, он его заметил. Может, полная картина в голове у Леру сразу и не сложилась, но он наверняка понял, что происходит.

Морису схватил валявшийся рядом камень и бросился следом за Леру, пустившимся наутек. Преследователя охватил страх, а у преследуемого началась настоящая паника. Он то и дело спотыкался, и расстояние между ними быстро сокращалось. Леру громко позвал на помощь, надеясь, что в Десятиугольном доме его услышат. Морису уже почти догнал его, размахнулся и швырнул камень, метя Леру в затылок. Послышался тупой удар – камень угодил в цель, и Леру упал лицом вниз. Морису подобрал камень и стал бить по разбитой голове Леру, нанося удар за ударом…

Убедившись, что тот мертв, он поспешил обратно на площадку. Конечно, он понимал, что на земле остались его следы и их могут заметить, но охватившая его паника не позволяла адекватно оценить ситуацию. Он боялся, что в доме услышали крики Леру и кто-то выскочит посмотреть, в чем дело. Скользнув взглядом по следам, убедился, что по ним невозможно определить того, кто их оставил. Следы как следы; в конце концов, не полиция будет их изучать. Придя к такому выводу, он выбросил эту тему из головы.

Больше всего Морису боялся, что появится кто-то из обитателей Десятиугольного дома. Если они увидят лодку, это конец.

Он прыгнул в лодку и быстро поплыл к бухточке. Там загнал лодку под причал, благо места хватало – причал прилично возвышался над водой, – и стал наблюдать за тем, что творится наверху. Крики Леру никого не разбудили. Повезло.

Забравшись на причал, он сложил лодку и спрятал ее в сарае. Конечно, это было рискованно, но возвращаться на прежнюю «стоянку» еще опаснее. Пробравшись в Десятиугольный дом, он приклеил к двери комнаты Леру табличку «Третья жертва» и забрался в спальный мешок.

Поспать толком не удалось – нервы были напряжены до предела. Он чувствовал вялость и усталость во всем теле. Его мутило. Заверещал будильник в часах. Он поднялся, направился на кухню попить воды и наткнулся на тело Агаты. В то утро она решила сменить помаду.

«Хватит убийств! Не могу больше смотреть на трупы!» – кричало все внутри. Он утратил над собой контроль, тошнота подкатила к горлу. Он чувствовал себя на грани психического и физического истощения.

Но как он мог теперь сдаться? Нельзя просто взять и убежать.

В его измученной страданием душе то возникал, то исчезал образ его возлюбленной, ушедшей туда, откуда не возвращаются.

* * *

Они сидели за десятиугольным столом все вместе: он и оставшиеся в живых – Эллери и По. Развязка приближалась.

Ситуация складывалась не в пользу По. Хоть потом Эллери и отрицал это, но в тот момент все шло к тому, что именно По приписали бы все происшедшие на острове убийства.