Убийства в Доме Романовых и загадки Дома Романовых

После того, как Августейшие Узники и Их слуги вставали, совершали свой утренний туалет и готовились к завтраку, наступало время суточной смены караула и караульных начальников, происходившее обычно в 10 часов утра.

Ближе к 11, когда все узники уже успевали выпить свой утренний чай, а сменяющийся начальник караула в присутствии коменданта и его помощника, проходил в занимаемые арестованными комнаты и «предъявлял наличие таковых» вновь заступавшему на смену и всем, присутствующим при этом должностным лицам.

Затем, комендант и его помощник выслушивали жалобы и просьбы, содержавшихся под арестом лиц (если таковые имелись), после чего удалялись.

Из воспоминаний А.Д. Авдеева:

«Распорядок дня у арестованных был таков: вставали в 9 часов утра и в 10 часов пили чай, после окончания, которого производилась проверка, состоявшая в том, что комендант обходил комнаты, проверяя наличность заключенных.

На прогулку им полагалось 2 часа, причем они могли пользоваться ими по своему усмотрению, — иногда они гуляли по часу утром и до обеда. Завтрак был в 1 час дня и в 4–5 часов обед, в 7 часов чай, в 9 часов ужин. В 11 часов ложились спать. Между едой бывш. царь иногда читал Алексея Толстого, играл с дочерьми в карты или же беспрерывно ходил по столовой, напевая вполголоса военные марши и солдатские песни».

Однако то, что пишет А.Д. Авдеев, не всегда соответствовало действительности.

К примеру, в инструкции «Прогулки» ничего не было сказано о времени таковых, посему их длительность, порой, зависела, исключительно… от настроения А.Д. Авдеева и порой вместо двух часов доходила до 5 минут.

Ничуть не лучше, поначалу, обстояло дело и с питанием Августейших Узников и Их слуг.

Но этот вопрос — вопрос непростой, который требует особого рассмотрения, так как в большинстве источников, в которых он поднимался, имелась непременная ссылка на показания Т.И. Чемадурова, пояснившего на следствии:

«День проходил обычно так: утром вся семья пила чай — к чаю подавался черный хлеб, оставшийся от вчерашнего дня; часа в 2 — обеду который присылали уже готовым из местного Совета Р.Д.; обед состоял из мясного супа и жаркого, на второе чаще всего подавались котлеты.

Так как ни столового белья, ни столового сервиза с собой мы не взяли, а здесь нам ничего не выдали, то обедали на не покрытом скатертью столе; тарелки и вообще сервировка стола была крайне бедная; за стол садились все вместе, согласно приказанию Государя; случалось, что на семь человек обедающих подавалось только пять ложек.

К ужину подавались те же блюда, что и к обеду».

Такое безобразие с питанием для узников продолжалось вплоть до 11 мая 1918 года. То есть, до того дня, когда Товарищ Председателя Президиума Исполкома Екатеринбургского Городского Совета Р.Ф. Загвозкин, отвечавший за питание и бытовые условия арестованных, не написал на имя Уральского Областного Комиссара Продовольствия П.Л. Войкова отношение за № 2157, в котором попросил выдать продовольственные карточки на семь человек «жильцов дома Ипатьева».

Однако узники, устав от задержек с обедами и ужинами (начиная с 3 мая 1918 года), в дополнение к приносимой им «казённой» пище, решили закупать дополнительные продукты в магазинах города и на рынке. А с «заселением» в ДОН царского повара И.М. Харитонова стали делать это регулярно, постепенно перейдя на самостоятельное приготовление пищи.