Убийства в поместье Лонгер. Когда я в последний раз умирала

— Я помашу вам рукой из окна спальни, той самой, откуда выпал кузен Том, — сказала она.

Фердинанд, заподозривший, что их ждет очередное надувательство, скептически поднял брови.

— Не волнуйтесь. Я не выпаду из окна, — уверила присутствующих миссис Брэдли.

Выйдя на подъездную дорожку, гости посмотрели на второй этаж. Миссис Брэдли энергично махала им из окна, а за ней была видна призрачная фигура мужчины.

Священник бросился назад, но был остановлен Фердинандом, схватившим его за руку. Когда все вернулись в дом, в холле их встретила миссис Брэдли.

Двое журналистов побежали наверх, но после тщательного обыска так никого и не нашли.

— Обман зрения? — предположил мистер Пратт.

— О, нет, со мной действительно кое-кто был, — заявила мисс Брэдли. — Более того, он и его сообщники все еще в доме.

Услышав это, журналисты, сопровождаемые директором приюта, который был заинтересованным, но несколько замкнутым наблюдателем таинственных явлений, обшарили весь дом еще раз. Потратив массу усилий и электроэнергии, журналисты убедились, что вентилируемая каморка в мансарде ничего в себе не таит, а директор обнаружил между главной спальней и соседней комнатой дверной проем. Миссис Брэдли сидела в столовой и безмятежно вязала нечто бесформенное из светло-лиловой шерсти с беспорядочными серыми и розовыми вкраплениями, поскольку не придерживалась никакого определенного рисунка; и невозмутимо принимала поступающие рапорты. Временами она выглядывала в окно, за которым не было ничего, кроме печальных деревьев и заросшей травой подъездной дороги. Дом во многих смыслах производил удручающее впечатление и давил на психику.

Поиски продолжались почти до десяти вечера, после чего все отправились в гостиницу на ночлег. На следующий день гости возобновили разведывательную операцию, и миссис Брэдли уже думала, что мистер Кэррис, который четверть часа провел в заросшем травой дворе, где он исследовал каждый уголок и несколько раз заглядывал в колодец, уже имеет первый ключ к разгадке. Но тот ключом не воспользовался, а лишь заметил, что колодцы следует закрывать крышками, а тот, что в этом дворе, особенно опасен, потому что рядом находится погреб.

Второй ключ нашел мистер Пратт, но в отсутствие первого это ему ничего не дало. Поэтому он просто сообщил миссис Брэдли, что фундамент, вероятно, старше самого дома. Вполне разумное предположение, с которым она тотчас же согласилась. Не отставая от других, директор отметил то странное обстоятельство, что в доме того времени на половине слуг нет дверей вверху и внизу лестницы, тем более что тщательный осмотр стен привел его к выводу, что такие двери изначально были. Он предположил, что их сняли более поздние владельцы, и это, по его мнению, создавало в доме сквозняки. Этим открытием он, как и двое других, так и не смог воспользоваться.

Днем, когда эта троица, утомленная своими розысками и их очевидной безрезультатностью, прекратила рыскать по дому, загадочные явления начались снова. Помимо шума и разрушений на стенах появились свежие надписи. Некоторые из них представляли собой лишь непонятные линии и загогулины, однако помимо них появилось черт побери и два непечатных выражения.

Все трое признались, что поражены этими новыми явлениями, однако директор отметил, что подобные надписи ему приходилось видеть в своем приюте. «Ну прямо как дома», — заметил он. Эта безыскусная ремарка заставила миссис Брэдли скривиться, однако она промолчала, не дав гостям понять, что они уже имеют все ключи к разгадке происходящего.

Вечером троица попросила разрешения остаться в доме на ночь. Миссис Брэдли согласилась и, словно заранее подготовившись к подобной просьбе, достала из кладовой еду и напитки.

После ужина решили, что миссис Брэдли и мистер Кэррис, которые раньше не были знакомы друг с другом, будут дежурить с полуночи до половины третьего, а следующая пара, сменив их, останется на часах до пяти. Таким образом, сговор между часовыми будет исключен. Как позже узнала миссис Брэдли, мистеру Кэррису поручили не спускать с нее глаз и следить за ее действиями не менее пристально, чем за проделками привидений.