Убийственная Дестини (ЛП)

- Нас осталось не так уж и много в этом мире, девочка. Нам обязательно нужно заботиться друг о друге, - он остановился, и я услышала шелест бумаги. - Майк разберется со всей бумажной волокитой.

- Спасибо.

Я положила телефонную трубку и огляделась. Трей обнял меня, и я позволила не на долго раствориться в его объятиях, погрузиться глубже в ощущение силы и уверенности, которые казалось, были естественной частью его ауры.

- Он в доме престарелых в Любеке, - сказала я мягко. Лицом я прижалась к его груди, биение его сердца создавало ритм, который передавался от его кожи к моей, и у меня появилось чувство, что нас уже не двое, что мы одно целое.

Я ощутила его поцелуй в волосах, его дыхание посылало по телу разряды тепла, и по спине бежали мурашки.

- Ты хочешь поехать прямо сейчас?

- Это необходимо сделать, - сказала я и отстранилась от него. И мне сразу стало холодно. - Там возле подъездной дороги в деревьях стоит машина, и я думаю это люди Мастерсена. Мы должны как-то пройти мимо, ведь есть шанс, что они поймают сигнал передатчика, если мы пройдем рядом.

- О них можешь, не беспокоиться. Я их вырубил и связал, когда шел сюда. Их машина довольно незаметна, но нам неплохо было бы спрятаться, прежде чем кто-то обнаружит их пропажу.

- Хорошо. Так и сделаем.

Он поднял руку и нежно убрал прядку волос с моей щеки.

- Почему так важно время?

- Потому, что как я и говорила, мой отец болен, и он хочет умереть здесь, а не в доме престарелых.

Понимание вспыхнуло в его глазах.

- Кремация на заре?

Я кивнула, и на глазах снова выступили слезы. Я отвернулась, и протянула руку, чтобы взять одеяло.

- Нам это понадобится, что бы его укутать. Ему это понравится.

Трей поднял бровь, но не стал ничего спрашивать. Я вытащила ключи из кармана и передала их ему.

- Ты ведешь, я указываю дорогу.

Мы вышли из дома, и пошли к машине. До Любека ехать не долго, но нам придется остановиться и спросить дорогу в Твин Пайнс, потому что я понятия не имею как туда доехать. Город наверняка вырос с тех пор, когда я видела его в последний раз.

Две большие красные сосны росли у входа в дом престарелых. Мы проехали через кованные железные ворота по извилистой дороге мимо сосен и вязов. В конце мы увидели главное здание. Это было двухэтажное, кирпичное здание L-образной формы, окруженное зелеными садами и еще большим количеством елей. Очень красиво. Трей остановил машину на парковке слева от строения, и я вышла.

Мой взгляд автоматически скользнул к окнам, и мне стало интересно которые из них папины.

- Готова? - спросил Трэй.

Я встретилась с ним взглядом.

- Часть меня боится.

- Это вполне естественно, - он протянул руку. Я вытащила одеяло из машины, обошла машину и переплела свои пальцы с его. - Ладно, пошли.

Он слегка сжал мою руку, и я вдруг обрадовалась, что он здесь, со мной. Его присутствие придавало мне сил и смелости, чтобы встретиться с лицом к лицу с тем фактом, что мой отец болен.

Мы пошли к зоне встречи с пациентами. Трей открыл дверь и пропустил меня. Симпатичная блондинка на ресепшене подняла голову и улыбнулась, когда мы вошли.

- Добро пожаловать в Твин Пайнс, - бодро сказала она. - Чем могу помочь?

- Я хочу увидеть Риана МакКри, - я остановилась у стойки и спрятала руки в карманы, чтобы никто не увидел, как сильно они трясутся.

- Вы, наверное, Дестини? Доктор Джонс ожидает Вас. Пройдите, пожалуйста, он сказал, что присоединится к вам, как только закончит свои дела.

- Спасибо. В какой комнате папа?

- Он в левом крыле, под особым присмотром. Поднимитесь на лифте на следующий этаж, потом пройдите по коридору налево и идите до комнаты двадцать пять.

- Спасибо, - опять сказала я.

Трей взял меня за локоть и мягко провел меня к лифту. Он нажал кнопку и взял меня за руку.

- Ты в порядке?

Я кивнула. Не могла говорить. В горле пересохло.

Открытие дверей лифта ознаменовал короткий звонок. Я нажала кнопку следующего этажа и двери закрылись. Лифт плавно тронулся. Я думаю, так и должно быть в доме престарелых.

Мы вышли на втором этаже, и пошли по левому коридору через двойные двери, которые по-видимому отделяли зону особого присмотра.

Комната была больше стерильной, чем уютной, и в воздухе стоял резкий запах антисептиков.

Живот свело, когда мы подошли к палате, я всерьез начала беспокоиться о том, что мне станет плохо. Трей сжал мою руку, это придало мне сил, и я смогла войти в эту дверь.

Хрупкий мужчина на больничной койке был мало похож на того человека, которого помнила я. Его здоровая рука, выглядывавшая из-под простыни, была бледной и худой, и тело под простыней выглядело таким же. У него не было ступней, просто перевязанные культи, которые едва прикрывала простынь. И запах ... Даже сквозь запах антисептиков пробивался запах разложения. Они не смогли остановить гангрену, несмотря на то, что отняли ему ноги.