Убийственная Дестини (ЛП)

И хотя осознание того, что он так думает, заставило мои глаза наполниться слезами, я не могла пожелать иного. Это то, что он хотел, то, что его поддерживало. После всех этих лет вдали он него, я могла лишь следовать его желаниям, в последние минуты его жизни на земле.

Доктор Джонс помог открыть входную дверь, и медсестра выкатила отца наружу. Папа поднял лицо к небу и глубоко вдохнул. Его бледная кожа как будто наполнилась цветом, и он вздохнул. Это должно быть невероятно трудно для человека солнца и тепла, быть запертым без малейшей возможности ощутить свет нового дня, хотя бы кончиками пальцев. Это было не так пагубно для него, как для меня находиться вдали от воды и волн, но это все равно было не очень приятно. И он не должен был с этим столкнуться.

Я закусила губу, и с сожалением подумала, что не могу так же легко справиться со своим чувством вины.

Трей вышел из машины и открыл заднюю дверь автомобиля. Доктор и две медсестры с трудом усадили папу в машину и укрыли одеялом. Он не жаловался. Просто улыбался своей как-же-я-счаслив-быть-на-свободе улыбкой.

Когда его расположили с удобством, доктор Джонс подошел к нему ближе и одарил своей лучшей «докторской» улыбкой.

- Его нужно содержать в полном комфорте, следующие двенадцать часов.

- Мы оба знаем, что у него нет этих двенадцати часов.

- Я, честно говоря, не ожидал, что он продержится столько, сколько уже продержался. У вашего отца невероятная сила воли.

- Да, он такой.

Я пожала доктору руку и села на заднее сиденье возле отца. Ничего не говоря, взяла его руку в свою, ведь мы не нуждались в словах. Сейчас нам хватало простых прикосновений.

Трей отвез нас назад к дому, но все равно припарковался в деревьях, хотя в этот раз ближе к дому.

- Что происходит? - спросил отец. - Это не наш дом.

- Одно из деревьев упало на дорогу, - ответила я. - Нам придется немного пройтись.

- Тогда отвезите меня на пляж, а не к дому. Я хочу немного посмотреть на солнце. Чтобы оно, наконец, согрело мои кости.

Я кивнула и выбралась из машины, чтобы он не услышал сдавленные всхлипы, рвущиеся из груди. Трей поймал меня за руку, прежде чем я обошла машину, и притянул меня к себе.

- Ты удивительна, - мягко сказал он, и запечатлел сладкий поцелуй на моих губах.

Я подавила желание растаять в его руках и позволить теплу его тела прогнать боль из моей груди. Папа ждал достаточно долго, так что тратить на объятия даже пару минут было бы не честно.

- Я вытащу его и понесу, - сказал Трей. - Это будет не трудно. Можешь достать коляску?

Он подошел к машине и открыл багажник, потом обошел ее и подошел к отцу. Я достала коляску и неуклюже вцепилась в нее руками и покатила перед собой.

Я пошла сквозь лес, толкая впереди коляску и отодвигая ветки деревьев и кустов. Поднялся ветер, гуляя в соснах и играя опавшей осиновой листвой. Ночная прохлада уже начала витать в воздухе, но папу это, похоже, не волновало. Его улыбка росла по мере приближения к морю и солнечным лучам. Когда мы, наконец, выбрались из леса, он рассмеялся. Это был такой беззаботный, светлый смех, что я непроизвольно улыбнулась.

Мы шли по песку, до самого дома, там я приготовила коляску. Трей осторожно поместил туда папу, а затем прикрепил все приспособления на свои места по сторонам подлокотников.

- Я пойду, позабочусь об упавшем дереве, - сказал Трей, когда встал. - Вы хотите, что бы я достал что-нибудь поесть на обратный путь?

- Я не уверена, есть ли что-то в доме, так что будет не плохо, если ты найдешь что-нибудь.

Он опять меня поцеловал, мягко и неторопливо, потом ушел. Я смотрела, как он шел вдоль берега и затем исчез в деревьях, потом я снова посмотрела на папу.

- Он тебе нравится, так же? - сказал он.

Я улыбнулась.

- И это создает массу неприятностей.

- С хорошими людьми всегда так. - Он закрыл глаза и откинул голову назад, снова позволяя солнечным лучам ласкать его кожу. - Расскажи мне о своей маме, Десси. Расскажи, что случилось.

И я рассказала. Все, что смогла вспомнить, хотя большинство было скорее домыслами, чем фактами. Трей вернулся примерно на половине рассказа, неся мне чашку кофе и несколько крекеров.

Когда день сменился ночью, разговор закончился. Мы сидели в удобной тишине и наблюдали, как звезды вспыхивают на небе. Когда луна взошла на небо, Трей поднялся и набросил мне и папе на плечи шерстяные одеяла. Я приоткрыла край одеяла, и он подсел ко мне, его присутствие согревало лучше любого одеяла.

Доктор Джонс присоединился к нам немного за полночь. Он сел чуть позади в деревьях, показывая, что только наблюдатель, а не участник.

Папа до сих пор улыбался, когда в ранние часы утра его не стало. Я продолжала держать его за руку, чувствуя, как тепло постепенно покидает его тело. Но в глубине его все еще пылал огонь, драконий огонь томился в ожидании рассвета и последнего путешествия.