Убийственно красива, или Кто развел светскую львицу

Поймав попутку, произнесла по-испански заранее выученную фразу. Водитель улыбнулся, из чего я поняла, что использованный мною электронный переводчик допустил некоторые вольности, но понимания все же удалось достигнуть, и мы отправились в путь.

И вот спустя каких-то два часа я уже сходила с морского судна на причале Ла Гомера. Расчет прост – Селиверстов будет искать меня где угодно, но только не здесь. Никакого резона возвращаться на остров у меня нет, а значит, и начинать поисковую операцию отсюда никому не придет в голову. Но береженого, как известно… Вот почему мне предстояло отыскать гостиницу, где не слишком соблюдают формальности.

Нужное заведение отыскалось сразу. Покосившийся домик с гордым названием «Королевская жемчужина» приветливо распахнул скрипучие двери. Удостоить этот постоялый двор даже одной звездой можно было исключительно в порыве необычайной щедрости, ибо никакой статусности «жемчужина» не заслуживала в принципе.

Грязная стойка регистрации, до невозможности изношенные кресла, телевизор, устаревший минимум лет десять назад, – таков оказался гостиничный холл. Горячий воздух гонял под потолком видавший виды вентилятор, способный разогнать разве что мух, да и то в радиусе полуметра от себя. Не случайно они чувствовали себя здесь так вольготно. Правда, я нечаянно нарушила их покой, когда, опершись о стойку, нажала на металлический звонок вызова. Недовольно жужжа, целый рой крылатых тварей покинул огромную лужу чего-то сладкого и липкого, раскинувшуюся на полированной поверхности.

Конечно, на фоне вилл Карасика и Селиверстова подобный «отель» выглядел особенно убого, но меня, выросшую на окраинах славного города Воронежа и проведшую пять лет в студенческом общежитии, такой «красотой» смутить невозможно.

Под стать интерьеру оказался и сервис. Во всяком случае, на мои настойчивые попытки привлечь к себе внимание долго никто не отзывался. Но наконец дверь за стойкой распахнулась, и вышел менеджер. Толстый дядька в линялой растянутой футболке и засаленных шортах, которого я, по всей видимости, оторвала от трапезы, на ходу вытирал масленые пальцы о живот.

– Qué le gustaría?[5] – спросил он не слишком любезным тоном.

– Do you speak English?[6] – со слабой надеждой поинтересовалась я.

– No[7], – ответ был ожидаемым и предсказуемым. Вздохнув, я достала из сумки купленный на пристани разговорник.

Среди доброй сотни стандартных и наиболее часто используемых фраз отыскала нужную:

– Me gustaría alquilar una habitación[8].

– 20 euros.

– Ok.

Дядька пододвинул мне журнал регистрации, в котором, как ни странно, оказалось немало имен. Пробежав список глазами, я с удивлением обнаружила, что в гостинице останавливаются и мои соотечественники. Дивясь особенностям туристических предпочтений, я быстро заполнила необходимые графы. Имя, фамилию, дату рождения придумала заранее, чтобы не вызывать подозрения своей неуверенностью, но в последний момент передумала, записав в тетради – Наташа Ростова. Очень сомневаюсь, что пузатый дядька знаком с литературной классикой. На самом деле, как выяснилось, тому и вовсе было не интересно, как меня зовут. Уверена, начни я путаться в «показаниях», перебирая собственные имена, он бы и бровью не повел.

Вознаграждением за предпринятые мною усилия стал ключ от номера в бунгало, расположенного в непосредственной близости от основного, административного здания. Предоставленная мне комната полностью оправдала ожидания, а точнее, их полное отсутствие. Дощатые полы и обшарпанные стены оказались достойным обрамлением находившейся здесь мебели. По всей видимости, владелец отеля являлся ярым приверженцем стиля «минимализм», так как при оформлении номера он явно использовал его основные каноны. Минимум предметов меблировки и бытовой техники, минимум удобств и уюта.

Но меня все это устраивало. В конце концов, на Ла Гомера я прибыла с вполне конкретными целями, которые никак не зависели от того, где именно я буду проводить ночь.

Поначалу я хотела сразу приступить к реализации задуманного, но быстро осознала, что переоценила свои силы. Адреналин, обеспечивающий меня энергией в последние несколько часов, перестал поступать в кровь, как только я почувствовала себя в относительной безопасности. Волна усталости погасила запал, да и рана, про которую я почти забыла в суете стремительных событий, теперь настойчиво давала о себе знать. Кроме того, по всей видимости, у меня начался жар, так как, несмотря на высокую температуру окружающего воздуха, меня колотило от озноба.

Поэтому, приняв таблетку жаропонижающего и обезболивающего, я повесила на дверь табличку «Не беспокоить» и завалилась в кровать. Ожидать долго приход сна не пришлось – тот посетил меня сразу же, как только голова коснулась подушки.

Сколько я провалялась в забытьи, не знаю – в номере не было часов, но, когда открыла глаза, беспроглядная темень за окном возвестила о наступлении глубокой ночи.