Убийственные болоньезе

— Геологическое объединение «Северкварцсамоцветы», ангельский филиал, — сказала Виолетта, не обращая внимания на оглушенную сообщением Ладу. — Наша ложь навела меня на мысль, что это единственное место, где никто не подумает нас искать.

Уйдем с партией, время покажет, ищут нас или нет, во всяком случае, это не самое худшее, что может с нами случиться. Мои родители всю жизнь работали геологами, и даже побывали в заграничной командировке.

— В Монголии! — захохотала Лада. — Подумаешь, заграница! И ничего романтичней буровой вышки за всю жизнь! Ответь, что ты, ничем кроме модельного бизнеса в жизни не занимавшаяся, будешь делать в геологической партии?

— Ну… Буду разнорабочей, что поручат, то и буду выполнять.

— О! Какие речи! Так и представляю себе: «А подсобные рабочие вам не нужны? — А это, девушка, смотря чем подсобить», — нервозность Лады дошла до предела, и чувствовалось, что она вот-вот сорвется. — Кстати, тебе очень подойдет телогрейка.

— Между прочим, в этой ситуации мы оказались благодаря тебе! — не удержалась Виолетта, до этого давшая себе обещание не напоминать Ладе, кто стал виною их путешествия.

— Прости меня, Ветка, — в миг словно протрезвевшая, ответила Лада, — я действительно сволочь.

— Я этого не говорила, — уже кляла себя за несдержанность Виолетта.

— Ты, наверное, права и геологическая телогрейка лучше, чем тюремный бушлат.

Они замолчали, Лада отщипывала пальцами кусочки салатного листа, рвала его на мельчайшие части и бросала на поднос.

Виктор смотрел на освещенное окно Макдональдса, и на то, как эмоционально разговаривали девушки — он многое отдал бы, что бы узнать, что вызвало эту ссору.

На них оборачивалась компания потрепанного вида мужчин, молодая пара вышла из ресторана и сев в машину отъехала к расположенной рядом заправке. Виктор последовал за ними, не спуская глаз с ресторанного окна. Заправившись на полную, и купив в палатке пакетики орешков и карамель, он снова занял позицию напротив.

Во всяком случае, они не делали попыток связаться с кем-нибудь по телефону, вполне мирно закончили ранний завтрак, заехали на заправку и снова отправились в путь. Следующим пунктом на федеральной автотрассе — Ельск.

Тина уже пожалела, что вынудила Бернса предоставить в ее распоряжение Давида.

Вся ее затея с дискотеками и клубами сейчас казалась ужасной глупостью, ведь как только они вошли в зал модного в нынешнем сезоне клуба «Точка G», так тотчас же по нему прошелся слушок, что сегодня здесь будет отдыхать сама Тина Гранд.

Давиду пришлось хуже всех. Считая себя телохранителем, секретарем и эскортом одновременно, он взял на себя связи с общественностью. Вечер превратился в отбивание от любопытных, выслушивание комплиментов от официантов и администрации и нервозное поглощение Тиной шампанского. В конце концов, Тина сжалилась над выбившимся из сил Давидом и пригрозила администрации, что ноги ее в этом клубе не будет, если они не оставят их в покое и не позаботятся о том, чтобы никто не мешал ее уединению. Это возымело действие.

— Слава создателю, — вырвалось у вздохнувшего с облегчением Давида.

— Что, не так представлял себе развлечения звезды?

— Да уж, врагу не пожелаешь такие развлечения, — отозвался Давид.

— Ты шампанского выпей, а может, хочешь чего-нибудь покрепче? — спросила Тина.

— Я не пью.

— Молодец. А я выпью, — она подняла бокал с шампанским и кивнула Давиду. — За твое здоровье.

— Спасибо, Тина Андреевна, — поблагодарил Давид.

— Да брось ты, зови меня просто Тина.

— Неудобно, — Давид потянулся к тарелке с пирожными, — Роман Израилевич не одобрит.

— Одобрит, — и что бы показать свою власть над всесильным Бернсом, Тина хлопнула ладошкой по столу. — Скажешь, я так велела.

Давид промолчал, жуя тоненькую миндальную пластинку. За перегородкой слышались взрывы смеха, навязчивая танцевальная музыка. Тина сделала глоток из бокала, поставила локоток на стол, оперлась подбородком на изящную кисть.

— Расскажи о себе, Давидик. Очень хочется послушать интересную историю.

— Ну, пока в моей жизни ничего интересного не происходило, — сказал Давид, вытирая подбородок салфеткой.

— Это пока. Рассказывай. Сколько тебе лет?

— Двадцать два.

— Молоденький какой! — ахнула двадцатичетырехлетняя Тина.

Давид густо покраснел, переживая свое несовершенство.

— Где ты учишься? — продолжала допрос Тина.

— Окончил уже. Международный институт права.

— Подожди-ка, двадцать два и…

— Я школу окончил экстерном, в пятнадцать поступил в институт, сейчас аспирантура. Пишу кандидатскую.

В зале смолкла музыка, и мужской голос что-то неразборчиво пробубнил в микрофон.

— Да ты вундеркинд! — Тина покачала головой, обдумывая услышанную новость.

— Учился хорошо и всего.

— Хвалю, — сказала Тина и задала вертевшийся на языке вопрос. — Ну а девушка у тебя имеется?

— Тина Андреевна…

— Просто Тина, — поправила его она и, хитро прищурившись, не дала Давиду уйти от вопроса. — Так как?

— Приходится совмещать аспирантуру с работой у Романа Израилевича, — огорчения в его голосе не было, — времени на все не хватает.

— Ясно. Девственник, — констатировала Тина.