Убийство чёрными буквами

Он поистине молод, увидел Кинтайр, настолько молод, что ему, возможно, нужно фальшивое свидетельство о возрасте, чтобы покупать выпивку. Лицо почти девичье, с сонными глазами, и очень белое. Среднего роста, мускулистый и движется с уверенностью, которая подсказала Кинтайру, что он очень быстр на ногах.

— Ммм, — сказал Гвидо.

Молодой человек дернул голову назад.

— Он… уже уходит, — сказал Гвидо. — Прямо сейчас.

— Конечно, когда кончу пиво, — спокойно сказал Кинтайр.

— Допивайте, — сказал молодой человек. Голос у него бесцветный. Акцент не местный, но точно определить Кинтайр не мог. Более-менее Средний Запад. Чикаго?

Прекрасный повод показать себя.

— Не вижу, на каком основании вы можете распоряжаться, — сказал Кинтайр.

— Матерь божья! — прошептал Гвидо. — Проваливайте!

Молодой человек стоял какое-то время, задумчиво опустив веки. Потом сказал Гвидо:

— Хорошо. В другую кабинку.

— Не хотите присоединиться к нам? — спросил Кинтайр. — Поговорите, когда я уйду.

Молодой человек секунду-две думал. Потом еле заметно пожал плечами и сел в нескольких футах от Кинтайра. Гвидо дрожащими руками налил виски в неиспользованный стакан со льдом.

— Это… это Ларкин, — сказал он. — Терри Ларкин. А это профессор Кинтайр. Он был другом моего брата, вот и все.

— Вы из города, мистер Ларкин? — спросил Кинтайр.

Молодой человек достал пачку сигарет. Стандартная пачка, а вот самодельные сигареты в ней — другое дело. Он закурил, не обращая внимания на виски.

Кинтайр не стал бы считаться с обычным наркоманом: слишком разрушительно действие наркотиков. Но, несмотря на ужасные слухи, марихуана — мягкий наркотик, который позволяет сохранить контроль и, вероятно, причиняет меньше вреда, чем табак. Если дело дойдет до неприятностей, одна-две сигареты с марихуаной Ларкину не помешают.

— Мой друг, — сказал Гвидо. Он все еще был напряжен, его улыбка напоминала бессмысленную гримасу. Но было очевидно, что он надеется: эпизод закончится спокойно.

Но Кинтайр так не считал. Это не простое совпадение. Если бы Ларкину нужно было обсудить какое-то дело, пусть даже незаконное, У Гвидо не было бы причин опасаться неприятностей. Ларкин мог просто подождать, пока профессор не отправится домой.

Я задавал слишком много вопросов, подумал Кинтайр. Мог у кого-то здесь вызвать раздражение.

Поэтому свою бомбу он бросил очень осторожно.

— Возможно, вы поможете мне, мистер Ларкин. Вероятно, вы знаете, что брат Гвидо был убит. Гвидо не говорит мне, где был в это время, в субботу и воскресенье, и это может вызвать у него неприятности с законом.

Гвидо умоляюще посмотрел на Ларкина.

Ларкин сидел неподвижно. Так неподвижно, что прошло полминуты, прежде чем он шевельнулся. Потом взглянул на Кинтайра через женские ресницы и сказал:

— Он был со мной. Мы с ним в уикэнд собирали незабудки.

Кинтайр улыбнулся.

— Ну, если это все… — С первой бомбой он промахнулся. И бросил вторую. — Чтобы избежать неприятностей, вам обоим стоит пойти в полицию и сделать заявление.

— Вы не коп, — сказал Ларкин.

— Нет. Это всего лишь предложение. — Взяв цель в вилку, Кинтайр выпустил третий снаряд. — Если они сначала спросят меня, что я об этом знаю, я могу адресовать их к вам. Где вы остановились?

— Иисус Христос! — простонал, как ребенок, Гвидо.

Лицо Ларкина оставалось неподвижным. Но он положил сигарету и сказал медленно и отчетливо:

— Я вам сказал, чтобы вы уходили домой. На этот раз я говорю серьезно, папаша.

Кинтайр напряг мышцы — только на мгновение, потом вспомнил, что должен быть спокоен и расслаблен.

— Я начинаю думать, а чем вы действительно занимались в этот уикэнд, Терри, — сказал он.

Как будто никакого движения не было. Кинтайр услышал щелчок, и складной нож оказался у его горла.

— Конец эпизода, — без всякой злобы сказал Ларкин. — Уходите. И если хотите себе добра, больше сюда не возвращайтесь.

— А знаете, — ответил Кинтайр, — теперь я считаю, что действительно пора вмешаться полиции. Когда-нибудь слышали о гражданском аресте?[18]

У Гвидо заурчало в животе.

Нож Ларкина устремился вверх. Это было искусное профессиональное движение; в этой кабинке, специально сконструированной так, чтобы не пропускать звук наружу, Кинтайр мог умереть совершенно бесшумно.

В тот момент, как появился нож, он понял, что будет ранен. Существует специальная техника владения ножом. И свои последние слова Кинтайр произнес совершенно искренне: Ларкин должен быть задержан. Его левая рука двинулась одновременно с правой рукой Ларкина. Нож пришелся в предплечье, лезвие разрезало рукав и кожу под ним, но больше ничего, потому что Кинтайр резко поднимал левую руку и ударил Ларкина по запястью. Руку Ларкина с ножом он ударил о стену кабинки.

Его правая рука прошла под колено Ларкина. Кинтайр чуть приподнялся; левая рука пришла на помощь правой, и Ларкин вылетел из кабинки.

Кинтайр последовал за ним, туда, где было достаточно места, чтобы иметь дело с этим мальчишкой. Ларкин ударился о стол (настоящий стиль вестерна, где-то частью сознания отметил Кинтайр); все, что стояло на столе, с грохотом покатилось по полу.