И все-таки Эндрю сетовал в разговорах с друзьями на тягу Нормана к дешевке. Он же настойчиво подвигал Нормана на то, чтобы переделывать и перекрашивать в доме всё, что только можно, — и покупать, покупать и покупать самые дорогие аксессуары. Но этому противилась вся природа Нормана, и он, в свою очередь, мягко убеждал Эндрю подумать лучше о завершении образования и получении достойной профессии. Он бы с радостью оплатил и то, и другое — настолько ему хотелось, чтобы Эндрю задействовал свои мозги и талант в каком-нибудь полезном деле. Но на это Эндрю был категорически не согласен.
За годы жизни продажей и приемом наркотиков Эндрю сделался ленивым и алчным, плюс к тому окончательно поддался характерной для нарциссов склонности заботиться лишь о собственном имидже и не проявлял ни малейшего интереса к зарабатыванию на жизнь собственным трудом. Эндрю с апломбом заявлял, что учеба ему наскучила, а занятие бизнесом претит. Ни на что иное, кроме ошеломляющего успеха, он был принципиально не согласен, поскольку это разрушило бы его имидж. Испытывая всё нарастающее раздражение из-за постоянного пребывания в тихом обществе пожилых мужчин и необходимости отчитываться, где и с кем он проводит остальное время, Эндрю начал изыскивать способы не ночевать дома. Тут ему как нельзя кстати подвернулся проект «Спасатель» Фонда профилактики ВИЧ/СПИДа и пропаганды безопасного секса округа Сан-Диего. Эндрю туда устроился распространителем разъяснительной литературы и презервативов по гей-барам. Также в его функции входило всеми правдами и неправдами заманивать молодежь на санпросветсобрания.
Выбор проекта «Спасатель», вероятно, был для самого Эндрю наполнен особым смыслом, ведь он неоднократно озвучивал свой страх перед СПИДом. Также проект стал для него хорошим предлогом шнырять по барам. Эндрю, похоже, ни разу так и не переставал сбывать и употреблять наркотики, и после его переезда к Норману рассказы о том, что он продолжает активно заниматься дилерством, регулярно доходили до Стэна Хэтли и других его старых друзей. А экстравагантная расточительность Эндрю не ускользнула от глаз как минимум одного из ровесников Нормана и старого друга Линкольна, который сказал, что Эндрю явно расходует «на порядок больше двух с половиной тысяч в месяц», выдаваемых ему Норманом.
Два параллельных мира, в которых теперь жил Эндрю, были настолько несовместимы между собой, что в конце августа 1995 года Норман был вынужден устроить два раздельных праздника по случаю двадцать шестого дня рождения Эндрю: один — для людей своего возраста, другой — для приятелей из его круга. Вероятно, из-за того, что вечеринка для пожилых друзей Нортона прошла первой и на ней присутствовал даже член попечительского совета Смитсоновского института, Эндрю отложил основной выпендреж перед Норманом до вечеринки для
Осенью в Сиэтле проходил очередной полугодовой слет братства «Гамма Мю», и Норман, которого в 1997 году выберут в руководящий совет ГМ, взял туда Эндрю с собой. Наконец-то сбылась его мечта войти в святая святых внутреннего круга элиты. Слеты ГМ всегда проходят изысканно. Взносов участников (300 долларов на брата) хватает лишь на закупку напитков, а гостиницы и авиабилеты члены братства подыскивают и бронируют сами. Программа мероприятий остается неизменной десятилетиями: в среду вечером — разминочный коктейль для ранних пташек; в четверг вечером — официальный коктейль; в пятницу — традиционный бизнес-ланч при параде с представлением новых членов и их поручителей; в субботу — менее формальный ланч, переходящий в обед, а затем в гала-гулянку; в воскресенье — отходные коктейли до упора, пока все не разъедутся. При регистрации члены братства могут подобрать себе индивидуальные пакеты дополнительных развлечений, таких как прогулки на яхтах или шопинг-туры, при этом каждый принимающий город стремится перещеголять предыдущий щедростью угощений и красотами мест проведения гуляний.
Основанное в 1967 году Клиффом Петтитом, владельцем агентства путешествий из Форт-Лодердейла, осознавшего, что неплохо бы тайным богатым геям кооперироваться на отдыхе для совместных увеселений, братство ГМ всегда было обществом, не афиширующим себя, а потому и вызывающим массу досужих домыслов. Кто они такие? Секта или богема? Старомодное собрание или развеселая гулянка?