Убийство Генриха IV

Третье сословие отстаивало противную точку зрения: «Нет случая, в котором подданные могут быть освобождены от присяги на верность, которую они дали своим государям». Но ведь, напротив, «все прочие части католической церкви и даже вся галликанская церковь… придерживаются мнения, что, если государь нарушает клятву, данную им Богу и своим подданным, жить и умереть в католической религии… этот государь может быть объявлен лишенным своих прав как повинный в измене Тому, кому поклялся своим королевством, то есть Иисусу Христу, и его подданные могут быть по совести и через посредство духовного и церковного суда освобождены от присяги на верность, которую принесли ему, и в таком случае объявить об этом надлежит церковной власти, представленной либо своим главой, каковым является папа, либо своим телом, каковым является собор…».

Отрицательное и утвердительное суждения — «проблематические»[344]. Таким образом, мнение третьего сословия не противоречит вере. Но мнение большинства в католической церкви тем более не противоречит вере. Значит, третье сословие не вправе ни объявлять свою статью «сообразной со словом Божьим», ни требовать клятвы считать ее таковой. «Это означает насиловать души и ставить ловушки для совести». Это означает поступать по примеру Иакова I Английского.

С другой стороны, третье сословие узурпирует полномочия духовенства судить о вопросах веры и принимать решения о догматах: «Желать, чтобы миряне без всякого руководства или решения вселенского собора и без всякого церковного приговора осмеливались судить о делах веры, принимать чью-либо сторону в богословском споре и заявлять, что, мол, то-то сообразуется со словом Божьим, а то-то нечестиво и мерзко, — значит полностью ниспровергать авторитет церкви и отворять ворота для всевозможных ересей. Потому мы считаем это посягательством на права священства…»

Третье сословие «толкает нас к явной и неизбежной схизме. Ибо, коль скоро все прочие католические народы придерживаются этого учения, мы не можем объявить его противным слову Божьему, нечестивым и мерзким, не отрекшись от единства с главой и прочими составными частями церкви и не провозгласив, что в течение стольких веков церковь была не церковью Божьей, а синагогой сатаны, не супругой Христа, а супругой дьявола…»

Наконец, третье сословие бросает Францию в пучину гражданской войны: «Вместо того чтобы обезопасить жизнь и государство для наших королей, это подвергнет ту и другое величайшей опасности, породив войны и прочие раздоры и бедствия, какие войны обычно влекут за собой…»

И Дюперрон совершенно открыто говорит третьему сословию, чтобы оно не подражало ни англичанам — Иакову I, Бьюкенену, — ни другим протестантам.

Чтобы успокоить опасения третьего сословия, духовенство 5 января 1615 г. решило вновь обнародовать декрет, принятый на пятнадцатом заседании Констанцского собора, «в силу коего декрета все, кто под каким бы то ни было предлогом пожелает утверждать, что на священную особу короля, даже такого, которого считают тираном, позволительно посягнуть, объявляются негодяями, еретиками и осужденными на вечные муки…».

В тот же день духовенство составило петицию к королю. Оно просило, чтобы решение парламента от 2 января было кассировано и изъято из парламентских реестров вместе с обвинительной речью генерального адвоката Сервена. Оно нижайше молило короля запретить парламенту судить о вопросах веры и об учении церкви, запретить ему обсуждать государственные дела, запретить Сервену как-либо касаться церковных дел, даже под предлогом апелляции в случае злоупотреблений.

6 января король собрал специальный совет для обсуждения проблемы, поставленной статьей третьего сословия. На совете принц Конде показал логическую связь учения о косвенной власти папы с цареубийством и подвел прочную основу под опасения третьего сословия. Действительно, посмотрим на тезисы иезуитов и кардинала Дюперрона: «Вот они считают, что Вы, Ваше Величество, грешите; они Вас увещевают до трех раз; Вы продолжаете — они вас отлучают; Вы не раскаиваетесь — они лишают Вас королевства и освобождают Ваших подданных от принесенной Вам присяги на верность. Таким образом, пока Людовик XIII — король, убивать его не позволено. Но когда король перестанет быть королем, его место займет другой законный монарх. Если же король продолжает, противясь духовной власти папы и светской — нового избранного короля, называть себя королем, он становится настоящим узурпатором, виновным в преступном оскорблении божеского и человеческого величества, а значит, обреченным: убить его позволено каждому».