Читаем Убийство Кирова: Новое расследование полностью

Радек: Я могу сказать более того. Я знал, что оно готовилось вообще и зиновьевцами, потому что, с тех пор как было решено нанести удар по лидерам — Киров был одним из самых выдающихся лидеров, а у зиновьевцев главный центр был в Петрограде — было ясно, что их террористическая организация намеревалась ударить по Кирову. Более того, Мрачковский говорил мне тогда, что у нас в Ленинграде нет ничего; зиновьевцы готовились там, и, разумеется, мы должны иметь свою собственную группу. Столько он рассказал мне в этой связи; но он не сказал мне, когда и что это будет. Он лишь сказал мне, что зиновьевцы в Ленинграде готовились к убийству. Он сказал мне это, и я очень четко и определенно понял, что это касается Кирова.

Вышинский: Когда вы говорите здесь, что Мрачковский проинформировал вас о роли Бакаева, что вы хотите этим сказать?

Радек: Он не сказал мне, что Бакаев лично руководил убийством Кирова, но он назвал его как лидера всех террористических групп зиновьевцев. Я не знал, совершит Бакаев это убийство или доверит его кому-то еще, но мне было ясно, что подготовка к убийству не может идти без Бакаева (Process 90–91; нет в русской стенограмме).

Сокольников, еще один лидер с Радеком и Пятаковым «запасного центра» троцкистов, тоже заявил, что знал о террористических планах в 1932 г. и о роли Бакаева. Сокольников говорил, что Каменев рассказал ему осенью 1934 г. о предстоящей попытке убийства Кирова. Он также признал, что знал еще в 1932 г., что ленинградский центр включал Котолынова, Мандельштама, Левина «и других».

Председательствующий: Вы знали о приготовлениях в 1934 г. к убийству товарища Кирова? Вы знали, кто были члены террористического центра, который приготовил и осуществил убийство товарища Кирова?

Сокольников: Я знал в начале осени или в конце лета 1934 г., не могу сказать определенно, что в Ленинграде готовилось покушение на жизнь Кирова. Что касается того, кто должен был осуществить его, этого я не знал. Меня не информировали о подробностях этого дела. Однако в 1932 г. я слышал, кто были членами ленинградского центра.

Председательствующий: Таким образом, вы подтверждаете свои показания, что вы знали о существовании в Ленинграде террористического центра, и в частности, что членами этого центра были Левин, Котолынов, Мандельштам и другие. Вы подтверждаете это?

Сокольников: Да, я подтверждаю это, я знал об этом в 1932 г. Председательствующий Вы знали, что подготовка террористического акта против товарища Кирова велась под личным руководством Бакаева? Сокольников Мне не говорили об этом прямо, но я знал, что руководство подготовкой теракта было поручено Бакаеву. Председательствующий^ какой степени вы были связаны с Рейнгольдом и его деятельностью?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное