Убийство — мой бизнес

— Теперь вы понимаете, почему мы так беспокоились за Джека. Вчера вечером мы все пытались понять — когда прочитали во «Фри пресс» о том, что мистер Таун арестован, — мы все пытались понять, связано ли это с Джеком. Ведь это произошло как раз во вторник днем.

— Но Райли утверждает, что видел, как мистер Таун убил в этот лень солдата.

— Но это так и есть, — торопливо вставила она. — На Джеке были бриджи хаки, высокие ботинки со шнуровкой и табачного цвета рубашка. Совсем как солдатская форма. Тот же цвет и вид.

Даер задумчиво кивнул:

— Но до того вы не беспокоились за вашего сына?

— Мы всегда беспокоились за него, — вставил мистер Бартон. — За то, как он жил и как вел себя. Но мы считали, с ним ничего плохого не случилось, раз этот мексиканец пришел за его саквояжем и сказал, что он собирается в путешествие. Мы решили, что, дескать, ему стыдно перед нами за то, что он сделал, и что он будет нам писать.

— Он был хороший мальчик, — вдруг вскричала миссис Бартон. — Он в жизни ничего дурного не сделал. Он мучился из-за своей болезни, из-за чего его не взяли в армию и на военную работу, и он все время огорчался, что у нас нет денег.

— Его будто подменили, он как-то странно вел себя после поездки в геолого-разведывательную экспедицию на рудник Биг Бенд, — извиняющимся тоном пояснил мистер Бартон. — Видите ли, он два года ходил в Горный институт, а потом доктора сказали, что ему надо побольше быть на свежем воздухе, вот он и решил проделать разведку сам и провел там почти шесть месяцев. Вернулся он совершенно неузнаваемым, весь какой-то озлобленный. Можно сказать, что это была хула на Бога. Вот, мол, такие богатеи, как мистер Таун, имеют серебряный рудник, а он, Джек, ничегошеньки найти не может.

— Да он буквально кощунствовал из-за такой, как он считал, несправедливости, — всхлипнула миссис Бартон. — А мы его воспитали добрым, благочестивым мальчиком.

— Потом он пытался получить работу на плавильном заводе мистера Тауна, — вступил мистер Бартон, — но ему отказали, сказав, что он слишком слаб для такой работы, и это было еще одно огорчение. А пару недель тому назад он вдруг собирается и уезжает куда-то, ни слова нам не говоря, а когда в прошлую субботу вернулся, он был весел и бодр и все говорил, что напал на жилу. До самого вторника он и словом не обмолвился, что затеял дурное дело.

— Мы можем на него взглянуть? — взмолилась миссис Бартон. — Я больше выдержать этого не могу. Уж лучше убедиться, что это он, и дело с концом.

Даер и Герлах переглянулись. Капитан из отдела убийств покачал головой:

— Они сейчас приводят его в порядок. Док Томпсон только что закончил с ним, и они сейчас занимаются им, чтобы он выглядел как можно естественнее. Придется подождать несколько часов, — как можно мягче объяснил он Бартонам.

— Пойдем пока что, мамочка, — поднялся мистер Бартон. Миссис Бартон закрылась платком и вновь зарыдала. Старик взял ее под руку и вывел из кабинета. Герлах вышел вместе с ними и вскоре вернулся. Он сердито покачал головой и проговорил:

— Почему у жертв убийства всегда вот такие родители?

— Как тебе все это? — спросил Даер.

Тот пожал плечами и признался:

— Все сходится как на заказ. Мне все время что-то мешало принять версию Райли, что Таун убил солдата, но в то же время я считал, что что-то там на реке во вторник днем он, безусловно, видел.

— А тебе как, Шейн?

— Да, это все ставит на свои места, — согласился Шейн. — Может, даже слишком. Прямо комар носа не подточит. Будто все так и замыслено, чтоб сходилось.

— Ты хочешь сказать, что сомневаешься в правдивости их рассказа — и в этом письме? — Шеф полиции ударил кулаком по сложенному листку на столе.

— Я думаю, они говорят чистую правду, — помедлив, сказал Шейн. — Но у меня вызывает сомнения та роль, которую играет в этой истории Таун. Разве молодой Бартон не сказал бы ему, что существует такое обвиняющее его во всех тяжких письмо? И разве Таун не понимал, что его арестуют сразу же, как только тело выловят из реки и опознают?

— Потому-то он и раздел его догола. Надеялся, что тело обнаружат слишком поздно, чтобы опознать в нем Джека Бартона.

Шейн покачал головой:

— В том положении, в котором оказался Джеф Таун, этого было бы мало. Не забудьте, что в дело влез Кокрейн. Он знал, что Джек Бартон собирается встретиться с Тауном во вторник днем, чтобы шантажировать его. Он уже предложил Бартону пять сотен за информацию, за которую Таун должен был выложить в десять раз больше. Именно Кокрейн предостерег Бартона, что Таун может убить его, чтобы не платить деньги, и это он посоветовал ему оставить обвинительное письмо.

— Разве это не было разумно?

— Как знать. Все дело в том, кто завладел саквояжем с записной книжкой, в которой была информация. Кто-то послал за ней к родителям Бартона.

— Мексиканец, — напомнил Даер. — Вся прислуга Тауна из мексиканцев. Он послал за сумкой, как только убрал парня.

— Все вроде бы так, — согласился Шейн. — И все же я хотел бы знать, что известно Кокрейну. И еще я хотел бы понять, что за информацию раскопал Джек Бартон против Тауна.