Убийство — мой бизнес

— Я — да. Папа так не думал. Он был уверен, что Джо рассчитывает, что отец бросит этот рудник, а он потом купит его по дешевке и заявит, что открыл новую жилу.

— В общем так оно и вышло, — поддакнул Шейн.

— Но только Джо тут ни при чем. — Она широко открыла глаза, но голос ее звучал вяло и безжизненно. — Я думаю, он не кривил душой, когда писал свой отчет.

— Тем больше у него оснований ненавидеть твоего отца за то, что тот выгнал его из серебряной отрасли.

— Еще как ненавидит. Он этого никогда не скрывал.

— Ну а как насчет его сегодняшнего заявления, — гнул свое Шейн. — Как ты сама на это смотришь?

— Даже не знаю, — пробормотала Кармела. — Да и какое значение имеет мое мнение? — Она подняла голову, допила остатки виски, аккуратно поставила стакан на столик и бессильно откинулась на подушки. — Кажется, я набралась. Я уже хороша, Микаэль. С мужчинами я еще ни разу так не набиралась. Я всегда боялась, что натворю что-нибудь ужасное. Но ты-то не против? Ты не боишься, что я напьюсь и выкину что-нибудь ужасное?

— Нет, не боюсь.

— Как же это здорово… положить на все. — Она снова уставилась прямо перед собой широко открытыми глазами, и в них стояли слезы. — Я так долго сдерживалась. Я все время думала…

— Что Ланс вернется? — подсказал Шейн.

Она кивнула и закрыла глаза; две слезинки сбежали по ее впалым щекам.

— Я такая дура, Микаэль.

— Ты была дурой десять лет назад.

— Такой и осталась. — Она с усилием приподнялась и горько зарыдала. — Я берегла себя для него! Ты знаешь, что это такое? Ты знаешь, что значит быть женщиной тридцати лет? Я старею. Я сохну изнутри, — договорила она, и тишину комнаты заполнил ее громкий злой смех.

— У тебя все впереди, Кармела, — спокойно отозвался Шейн.

В ее смехе появились истерические нотки. Глаза были сухие, и в них горел лихорадочный огонь.

— Все? — переспросила она. — Мужчинам не нужны стареющие женщины. Да посмотри ты на себя. Что ты здесь делаешь? Сидишь и разглагольствуешь. Будь я шикарной восемнадцатилетней блондинкой, ты бы целовал меня. И не отрицай. Ты сам знаешь, что это так.

— Мы еще не закончили с делами, Кармела, — сухо заметил Шейн. — Я же говорил тебе, что сначала дела. Взгляни сюда. — Он достал из кармана снимок Маркиты Моралес и показал его ей. — Ты когда-нибудь видела эту девушку?

Она с безразличным видом посмотрела на снимок и вдруг впилась в него глазами.

— Это та самая девушка, что была в такси с Лансом в тот день. — Она начала низким, хрипловатым голосом, но постепенно он поднимался все выше и выше, переходя в визг. — Вот об этом я и говорила! Она юная и прелестная! Если б это она была с тобой сейчас, смею тебя уверить, ты б так не сидел в своем кресле. Ведь так? Ну, говори. Ведь так? — Она сидела прямо чуть покачиваясь и тыча в него пальцем.

Шейн вздохнул и сунул снимок в карман.

— Ты, кажется, хотела выпить?

Он налил и протянул ей стакан. Кармела выпила и безвольно откинулась на полушки.

— Я же предупреждала, что могу быть ужасной, не помнишь?

— Помню.

Бутылка была почти пустая. Он закрыл бутылку, подошел к шезлонгу и, склонясь над ней, заглянул ей в глаза:

— У тебя все впереди, Кармела. Или ты не знаешь, что тридцать — это лучшая пора для женщины? Я хочу поцеловать тебя, и ты увидишь, что жизнь прекрасна. Ты чертовски красива, Кармела, и не вздумай отрицать это.

Она пристально смотрела на него. Губы у нее сжались. Шейн нагнулся пониже и поцеловал ее. По всему ее худому телу пробежала дрожь, она вся словно обмякла, и губы слабо прошептали:

— Теперь видишь, что я имела в виду? — Она коснулась пальцами его грубоватой щеки и слегка оттолкнула его. Аккуратно поставив недопитый стакан на столик, она пристально поглядела ему в глаза. — Помоги мне… я так устала.

— Сейчас, Кармела, — мягко успокоил ее Шейн. Он обошел шезлонг и присел на краешек около нее. Голова у Кармелы запрокинулась, и она закрыла глаза. Из влажных красных губ исторглось что-то вроде стона. Она глубоко вздохнула и затихла.

Шейн поднялся и внимательно посмотрел на нее. Он крепко сжал зубы и сквозь них вырвался тяжелый вздох. Кармела Таун не пошевелилась под его пристальным взглядом. Шейн взял ее стакан и допил остатки, затем прошел через гостиную к закрытой двери. Открыв дверь, он нащупал выключатель на стене. Лампа осветила спальню Кармелы. Вернувшись в гостиную, он подхватил Кармелу и отнес ее в спальню. Она была совсем невесомой, и один отороченный мехом тапок соскользнул с ноги и упал на ковер. Положив ее на одну половину двуспальной кровати, он откинул покрывала на другой половине и переложил ее на простыню. Чуть помешкав, он развязал пояс на ее стеганом халате и осторожно снял его. Кармела лежала, не шевелясь, и ровно дышала. Шейн накрыл ее и вышел, прикрыв за собой дверь. Не выключая торшер в гостиной, он спустился по лестнице. На входной двери была внутренняя щеколда с цепочкой и большой врезной замок со специальной собачкой на ночь. Шейн спустил собачку, вышел и захлопнул дверь, убедившись, что щеколда сработала.