Убийство — мой бизнес

Они добрались до верха, и Кармела через стеклянные двери прошла в гостиную, застланную от стены до стены ковром. Высокий торшер, стоящий рядом с обитым шелком шезлонгом, освещал комнату. Стены были выдержаны в пастельных тонах — кремовом и розовом, что совершенно не шло к темпераменту нынешней Кармелы, а соответствовало той девочке, которую Шейн знал десять лет назад, еще до того, как отец отправил ее в Европу, — последнее напоминание о былой Кармеле. Он понимал, как она изо всех сил цеплялась за эту нежную красоту своих комнат на втором этаже безобразного каменного домины, как изо всех сил цеплялась она за любовь, которой ее лишили. Шейн почувствовал какой-то металлический привкус во рту, когда, оглядевшись, перевел взгляд на низенький лакированный столик подле шезлонга, поблескивающий в круге света, падающего на него от торшера. На столике рядом с серебряным ведерком для льда лежали кованые серебряные щипцы. Тут же стояла начатая бутылка шотландского виски и серебряный сифон, а в высоком стакане темнела янтарная жидкость, в которой плавали три кубика льда. Пепельница была доверху завалена окурками, а около ведерка стоял еще один пустой стакан. Кармела, не выпуская руку Шейна, остановилась в дверях и с вызывающим видом произнесла:

— Мне надо выпить, и тебе тоже, Микаэль.

Она отпустила его руку и шагнула к низкому столику.

Шейн не сдвинулся с места и наблюдал, как она кладет кубики льда в пустой стакан, и наливает виски, и добавляет соду из сифона. Глядя на Кармелу Таун, он вдруг почувствовал, как у него заныло сердце.

Она отослала прислугу, чтобы утешаться в одиночестве виски и сигаретами — и ждать. Едва ли его, Шейна. Но теперь с ожиданием, видать, было покончено. Все ее поведение, интонация свидетельствовали о ее решимости больше не ждать Ланса Бейлиса. И тем не менее он только что видел, как Ланс отъезжал от ее дома. Шейн вспомнил, как Ланс взглянул на нее в его номере в тот день, и сердце заныло еще сильнее.

Кармела плеснула еще виски в свой стакан и протянула ему только что наполненный. Шейн прошел по комнате и взял протянутое виски. Кармела отбросила свои длинные волосы назад и проговорила:

— Я, должно быть, ужасно выгляжу.

— Ты выглядишь ужасно привлекательно, — серьезно сказал он.

Она едва заметно дрогнула и положила ладонь на его локоть.

— Я очень рада. Я бы хотела быть привлекательной для тебя, Микаэль. Я надеюсь… что ты будешь… добр со мной, — договорила она запинающимся голосом. Она подняла голову и улыбнулась, но в глазах ее стояли слезы.

Шейн нагнулся и нежно поцеловал ее в губы.

— У нас вся ночь впереди. Ты еще не много выпила.

— Не много, — кивнула она и засмеялась. — Хотя выпивка очень помогает, правда?

Шейн сделал большой глоток, поставил стакан на столик, придвинул оттоманку и присел. На столике стоял открытый серебряный ларчик с сигаретами. Он взял пару сигарет и вставил одну ей в рот. Кармела откинулась на спинку шезлонга и из-под опущенных ресниц следила за тем, как он зажигает спичку. Прикурив, она заговорила:

— Мне было чертовски одиноко, Микаэль. Чертовски одиноко.

— Как твой отец воспринял сегодняшние новости? — прервал он ее.

— Меня здесь не было, когда ты приходил. — Она резко оттолкнулась обеими руками от подлокотников. — Только не говори мне, — вырвалось у нее, — что ты приехал сюда, чтобы говорить об отце и о деле, Микаэль.

— А Ланс только об этом говорил?

Кармела вздрогнула и широко расширенными глазами уставилась на Шейна.

— Что ты несешь?

— Тебе лучше знать, Кармела.

— Я не видела Ланса, — с болью заговорила она, — с того раза в твоем номере. Ты же видел, как он посмотрел на меня. Он меня ненавидит. Он решил, что у нас любовное свидание.

— Я встретил Ланса по дороге сюда. Он ехал от вашего дома.

Кармела опустила глаза и прикрыла их своими длинными черными ресницами.

— Ты, должно быть, ошибся, — сказала она. — Ланса здесь не было. Здесь никого не было. Я ждала… — Она потянулась за стаканом, выпила все одним глотком, так и не поднимая глаз, затем поставила стакан на стол и безвольно уронила руки на колени.

— Что ты думаешь о показаниях Джошуа Райли?

Кармела криво усмехнулась:

— Так мы будем говорить об этом?

— У меня это из головы не выходит, — признался Шейн. — Я ни о чем не могу думать, пока не услышу от тебя ответы на пару вопросов, а мне не хотелось бы, чтобы в голове у меня было что-нибудь постороннее, когда снова поцелую тебя.

— А ты хочешь поцеловать меня?

— Давай сперва покончим с Джошуа Райли. Ты его знаешь?

Кармела беспокойно заерзала.

— Как же — знавала. Налей-ка мне еще, Микаэль.

Он положил ей льда, налил побольше виски и поменьше содовой и протянул ей стакан.

— Когда он работал у твоего отца?

— Да. Незадолго до того, как я уехала в Европу. Я помню, как он доложил папе, что жила истощена, и как папа огорчился. И как он потом взбесился, когда лично обследовал рудник и понял, что Джо Райли ошибается. — Она отпила сразу полстакана и откинулась на подушки.

— Ты считаешь, что это было чистосердечное заблуждение?