Убийство — мой бизнес

— Мистер Таун вряд ли…

— Позови его, не то я сам отыщу.

Мексиканец повернулся и стал подниматься по лестнице, качая головой и бормоча что-то про себя. Шейн остался внизу в огромном холле. Впрочем, ждать ему пришлось недолго. Вскоре наверху лестницы появился Джефферсон Таун и раздраженным голосом спросил:

— Шейн? Какого черта тебе нужно?

На нем был парчовый халат, накинутый поверх желтой шелковой пижамы. Волосы у него были растрепаны, и он сердито смотрел сверху на детектива. Шейн пошел к лестнице, добродушно проговорив:

— Я решил, что тебе было бы небезынтересно узнать, что твоя дочь находится в хуаресской тюрьме по обвинению в убийстве.

Таун хрипло переспросил:

— Кармела? Убийство? — Он начал спускаться вниз, тяжелой поступью двигаясь со ступени на ступень. — Ты о чем это, Шейн?

— Об убийстве, — спокойно пояснил детектив. — И не строй удивленное лицо. Ты что-то подобное ожидал, когда отправил ее в этот притон с заряженным револьвером в сумочке.

Таун остановился, не дойдя до Шейна три ступени. Рука его крепко сжимала перила.

— Кого? Что произошло? Ради Бога, не тяни резину, выкладывай!

— Не строй из себя незнайку, — буркнул Шейн. — Ты отлично знал, что может случиться, отправив ее туда. Ты сам посоветовал ей прихватить обрезанный револьвер, а сам преспокойно завалился спать. Стало быть, знал, что сегодня она не вернется. — В нем заговорил детектив. — Дверь была заперта на ночь и закрыта цепочкой, так что она не могла бы попасть домой.

— У нее есть ключ от задней двери, — бросил Таун. Его грубоватое лицо на какое-то мгновение обрюзгло, и все его крупное тело сжалось под пристальным взглядом Шейна. Затем он снова овладел собой и чуть не заорал: — Это все ее собственная дурь. Ей, видишь ли, хотелось все увидеть своими глазами. Кого убили и как все произошло? — Он спустился до самого низа и смотрел в глаза Шейну.

— Пуля из ее револьвера уложила наповал Нила Кокрейна.

— Кокрейна? — Можно было подумать, что имя Кокрейна поразило его больше, чем сообщение о неприятностях с его дочерью.

— Кокрейна, — повторил Шейн. — А кого она должна была убить, по-твоему, когда ты ее так спровадил в Хуарес?

— А черт его знает, — признался Таун. — Вообще-то я скорей подумал бы о Бейлисе. Но как это случилось? Какого дьявола она так обошлась с Кокрейном?

Шейн пожал плечами:

— Она утверждает, что не делала этого. — Он помолчал. — Ты сам видел ее револьвер перед тем, как она уехала?

— Нет, но она пообещала мне взять его с собой.

— Когда ты видел его последний раз? — не унимался Шейн.

— Даже не помню. Я о нем уж много лет и думать забыл. Да какое это имеет отношение к делу, Шейн?

— Единственное, что может помочь ей выкрутиться, — это доказать, что в барабане была пустая гильза до того, как она выстрелила, чему очень трудно поверить, — искренне выложил Шейн. — Судя по внешнему виду, все три патрона были расстреляны одновременно.

— Подожди, — остановил его Таун. — Не все сразу. Ты говоришь загадками. — Он направился мимо Шейна в сторону библиотеки, бросив на ходу: — Мне нужно выпить.

— Я тоже не откажусь, — кивнул Шейн и двинулся вслед за ним в мрачноватое помещение.

Таун сразу направился ко встроенному в стену рядом с камином буфету и открыл дверцу. Подумав, он извлек оттуда высокую бутылку и пару бокалов на тонких ножках. Налив прошедшую таможню текилу в оба бокала, он один протянул Шейну. Он казался растерянным и неуверенным в себе, словно только сейчас до него дошел смысл принесенного Шейном известия. Запрокинув свой бокал, он с явным удовольствием осушил его до дна и даже крякнул.

Шейн поморщился от крепкого духа мексиканского напитка, но приложился и сделал глоток, удивившись, что текила оказалась не столь дурна. Таун налил себе еще и поставил бутылку на столик перед Шейном.

— Может, теперь изложишь все по порядку? — обратился он к детективу.

— Подробности может сообщить тебе мексиканская полиция. По имеющимся на данный момент данным, одна из милых пулек «дум-дум» из ее тридцать восьмого уложила насмерть Кокрейна в аллее, ведущей в «Папа Тонто». Кармела утверждает, что стреляла дважды по какой-то невидимой в темноте фигуре после того, как в Кокрейна выстрелили. Но из ее револьвера, очевидно, стреляли три раза. Всего было три выстрела. Один из них убил Кокрейна.

— Но если они найдут пулю, разве нельзя будет сравнить ее с той, что была выпущена из ее револьвера? — живо поинтересовался Таун.

— Это «дум-дум»-то? — фыркнул Шейн. — Да еще из револьвера фактически без ствола, а значит, без нарезки? Никакая экспертиза не сможет что-либо установить.

— А ты полагаешь, что она лжет? — спросил Таун.

— Создается впечатление, что она узнала человека, подкараулившего их в аллее, выхватившего у нее из сумочки револьвер и пристрелившего Кокрейна, — и она покрывает его.

— Но тогда этим типом может быть только один человек на свете, — твердо заявил Таун. — Ланс Бейлис. А он замешан в крутые дела, Шейн. Вчера днем ко мне явился Нил Кокрейн и грозил выложить все Кармеле, если я не заплачу ему за молчание.

— И ты заплатил? — полюбопытствовал Шейн.