Убийство Морозного Короля

Эйра колебалась, наблюдая за выражением его лица и веря его словам — он выглядел таким же встревоженным, как и она сама. Затем она кивнула, протягивая ему руку. Морозко сжал ее руку, его теплые пальцы коснулись ее плоти, и она снова почувствовала притяжение.

Он вдавил острие клинка в ее палец, и резкая боль пронзила ее всего на секунду. Она наблюдала, как кровь проступает на поверхность, а кожа закрывается. Быстро. Слишком быстро. Исцеление.

Сердце заколотилось, а Морозко поджал губы и отпустил ее руку.

— Похоже, ты не человек… И ты действительно владеешь магией.

— Сделай меня обратно человеком, — прохрипела она.

Покалывание снова пронзило ее, перья проросли, и она снова превратилась в сову.

— Я не могу этого сделать, птичка. — Он поднял ее со снега, и на его лице отразился триумф. — Думаю, я все ближе к тому, чтобы узнать, что мне нужно.

В течение следующих нескольких дней Эйра в основном контролировала свои перевоплощения, но иногда они происходили в самый неподходящий момент, вызывая усмешку у Морозко. Он брал ее с собой на улицу, чтобы потренироваться в полетах, но не беспокоился, что она уйдет из замка.

Кроме того, она должна была оставаться здесь, чтобы защищать своих близких, и он чувствовал, как внутри нее бурлит магия, и знал, если бы она покинула замок. Точно так же, как она начинала чувствовать его.

Морозко не стал объяснять, что ему известно, как, по ее мнению, следовало бы. «Скоро», сказал бы он. А она всегда отвечала «урод».

Сегодня магия стала сильнее, умоляя стать его частью. Его кровь не желала покидать ее — словно она принадлежала ей.

Эйра покружила над ним, взъерошив когтями его волосы, а затем приземлилась в человеческом облике. Но она повернулась слишком рано, ее ноги зашатались на снегу, и она опрокинулась вперед, повалив короля на землю.

— Я так и знал, что в конце концов ты до меня доберешься. — Он захихикал, его руки опустились на ее бедра.

— Если бы у меня был клинок, я бы порезала тебя им, — вздохнула она, ее замечание было полусерьезным.

— Судя по тому, как бьется твое сердце, не думаю, что ты это сделаешь. — Он перевернул ее на спину и навис над ней. — Как тебе нравится быть в этой клетке, птичка?

Ей все еще хотелось разрезать его на части, а другая часть желала узнать, каковы на вкус его изящные губы. Словно прочитав ее мысли, он провел носом по ее горлу, и у нее перехватило дыхание.

— Тебе это нравится, — прошептал он ей на ухо, проведя пальцем по ее губам.

— Нет, — солгала она. И он понял это, когда ее тело естественным образом выгнулось ему навстречу.

Его теплый рот коснулся нежного места чуть ниже ее уха, затем он провел языком по ее челюсти, заставляя ее веки трепетать. Ее руки переместились на его бедра, притягивая его ближе, желая, чтобы он был еще ближе. Когда он устроился между ее бедрами, то уперся в нее, и она замерла, вспомнив, что делает, с кем находится. И она возненавидела себя за то, что ей это слишком нравится, что она ведет себя как все остальные девы. Она не была бы такой. Она была бы. Нет, не будет.

Она выкатилась из-под него и оттолкнулась от земли, стараясь не думать о том, как хороши его теплые губы на ее коже, и не гадать, как хорошо они будут чувствовать себя в других местах.

— Ты уже решил, когда меня принесут в жертву?

— Нет. — Он нахмурился, пристально изучая ее. — Продолжай тренироваться в перевоплощении.

— Скажи мне правду. Я хочу знать, почему мы занимаемся этим уже несколько дней?

— Приходи сегодня вечером в мою спальню. — Он отмахнулся от нее, подняв брови. — А теперь лети, птичка.

Эйра сжала кулаки, и из нее полилась голубая магия.

13. МОРОЗКО

Из кончиков пальцев Эйры вырвалась голубая магия. Морозко нахмурил брови и задумался, на что она способна. Магия не удивила его, он видел ее, и теперь Морозко знал, что он причастен к ней. Ведь именно его кровь пробудила ее способности к жизни. А вот превращение в сову… этого он не видел. Он мог бы счесть ее перевертышем — созданным, а не рожденным, — но это не было способностью перевертыша.

Морозко не знал, кем она была. Давным-давно, когда он был еще мальчишкой, при дворе его матери служила женщина. Она была так называемой ведьмой. Он видел, как она показывала фокусы в тронном зале, ублажая благородных морозных демонов, но она была не более чем плутовкой. Она была доверенным лицом его матери, пока Маранна не почувствовала угрозу, вытащила ее на снег, повалила на землю и призвала ледяное копье.

При нашем дворе мы убиваем предателей, потому что не можем рисковать тем, что поблизости будут скользить змеи.

И одним неосторожным движением Маранна пронзила Клинту.

Конечно, его мать заставила бы его вынести такое зрелище. Это был урок, предупреждение, что тот, кто восстанет против нее, пострадает. Но Морозко всегда задавался вопросом, действительно ли ведьма была виновна? Он так и не узнал.