Убийство на голубой яхте

Они шумели мотором, маневрировали и, наконец, вышли на середину бухты… точно почти в то самое место, с которого до нас донесся тот страшный крик. Бо так и не появился на палубе, а Эванс стоял у штурвала. Во время разворота «Психеи» передо мной на секунду промелькнуло окно освещенной каюты. Мне показалось, что я вижу сосновую обшивку и свисающую с потолка лампу…

Потом они двинулись вперед, и в сгустившихся сумерках был виден лишь бледный силуэт яхты на фоне темных болотистых берегов.

Только они исчезли из вида, как со стороны леса я услышал ворчание приближающегося «ягуара».

4

Мэри выбралась из машины, и я с первого взгляда заметил, что она сильно возбуждена. В руках она держала большую бумажную сумку и коричневую книгу. Когда я бежал ей навстречу, то решил промолчать о голубом иоле. Не хотелось ее пугать.

— Джек! — выпалила она. — У меня был потрясающе интересный день. Кажется, я напала на след.

Мы устроились в гостиной у камина, в котором я быстро развел огонь. На маленьком столике стояли два приготовленных мною коктейля и бутерброды с паштетом, а на кухне жарилась баранья нога.

Мэри оживленно рассказывала о том, что с ней произошло. Я никогда не видел, чтобы какое-нибудь дело ее так волновало. Оказалось, что она уже успела побеседовать с хозяином магазина, начальником верфи, ловцом устриц… и даже заглянуть в небольшую местную библиотеку.

— Теперь я знаю, кому принадлежит голубой иол, — закончила она с триумфом.

— Кому?

— Некому типу по имени Маннеринг. Гай Маннеринг. Его иол вчера целый день находился на реке. И он голубого цвета.

Мэри посмотрела на меня своими огромными глазами, в которых сверкали золотые искорки, а ее волосы в свете пылающего камина отливали медью.

— Он безумно богат. Имеет жену инвалида. Увивается за женщинами. И… представь себе…. — она сделала паузу. — Сегодня утром он заезжал в город, и купил три банки черной краски.

— А как называется его яхта? — спросил я.

— «Голубой месяц». Но, наверное, сейчас это уже «Черный месяц».

Я не спеша потягивал коктейль. Новые сведения не вязались с моими открытиями на «Психее».

— Мы должны обо всем доложить лейтенанту Рейнольдсу, — предложил я.

— Нет, нет, Джек, — быстро запротестовала Мэри. — Это преждевременно. Может это просто совпадение. Мы должны иметь более веские улики.

— Я с тобой полностью согласен.

— А пока у нас нет никаких доказательств его вины. Никому не запрещено иметь голубые яхты и по желанию перекрашивать их в черный цвет. Это еще не значит… — Она соскользнула с дивана и через минуту вернулась с коричневой книгой. — Лейтенант был прав. Хочешь верь, хочешь нет, но представь себе, в нашем округе восемь голубых иолов. Это лучшее доказательство, как мало мы знаем о том, что происходит вокруг нас.

Она раскрыла книгу и положила на столик.

— Разве это не удивительно? Мы живем в местности, где голубые иолы можно считать пучками. Наверное, это цвет какого-то клуба. Вот реестр, из которого мы узнаем, кто владелец любой яхты в нашем округе.

— Вижу, ты не напрасно провела день, — похвалил я ее.

— Все было очень легко. Мне даже не пришлось объяснять, для чего мне понадобился реестр. Люди любят поболтать. А старый ловец устриц оказался настоящим кладезем информации. Он знает гораздо больше начальника верфи.

Она обняла колени руками.

— Как жаль, что тебя не было со мной, Джек. Этот рыбак такой старый, маленький, жилистый, весь скрючен артритом, а лицо у него сморщено, как грецкий орех… Он ловит исключительно устриц.

Я тем временем листал размноженный на ксероксе реестр яхт, содержащий множество технических описаний. Наконец я нашел мою «Психею». Все совпадало. Она была зарегистрирована в Аннаполисе, на имя Анны Уотербай. Тетя Эванса?

Могла ли миссис Уотербай быть жертвой преступления?

Волосы Мэри опустились на страницы реестра, словно крыло большой птицы.

— Теперь ты видишь, как он нам может пригодиться. Мне позволили оставить его на некоторое время. Библиотекарша просто очаровательна. Очень милая, культурная женщина. Мы сделаем список всех голубых иолов и приступим к настоящему следствию.

— Что за глупая идея, — я с шумом захлопнул книгу.

— Но иначе мы ничего не узнаем…

— Это дело лейтенанта Рейнольдса.

— Он подведет, вот увидишь, — голос ее задрожал. — Его здесь все знают, к тому же он слишком похож на полицейского. Будет везде слоняться с блокнотом и карандашом в руках… — Она вздохнула, — А нас здесь никто не знает. Ни тебя, ни меня.

— Я и дальше не хочу никого знать. У меня есть своя работа.

— Да, — согласилась Мэри, — зато я свободна.

— Это безумие.

— И кроме того… — она поднялась с дивана, подошла к окну, тревожно вглядываясь в черную, как смола, ночь. — Ведь это я услышала крик, я видела каюту. Мне достаточно одного взгляда, чтобы опознать убийц этой женщины, узнать каюту…

Как жаль, подумал я, что ее не было дома сегодня после полудня. Возможно, тайна голубой яхты была бы уже разгадана.