Убийство на голубой яхте

— Пусть мне кто-нибудь, ради бога, объяснит, где в Оклахоме можно плавать на яхте? Там же сухо, как в пустыне. Тетка сама мне об этом сказала. А она, вы уж мне поверьте, первоклассный яхтсмен. Стойкая и закаленная, не один ураган перенесла в открытом море. Однажды во время сильнейшей бури она спокойно сумела приготовить на кухне под палубой жареную индейку по всем правилам, с начинкой и приправами. И это в клетке размером не больше бельевого шкафа. Крепкая личность. А что теперь? Миссис Сильвер! Черт бы ее побрал.

Голос его задрожал.

— Откровенно говоря, я надеялся, что она подарит мне «Психею»! Ведь сколько я с ней намучился, сколько раз ее красил, чистил, ремонтировал, не говоря уже о приключениях, испытанных мной на этой яхте. Но нет, куда там. Проклятый ветеринар все тратит на лечебницу для собак. Для собак! Вы можете такое представить? Ну разве это справедливо?

Его история, не лишенная забавных черт, могла явиться отягчающим обстоятельством. Вот идеальный мотив для убийства, сказала бы Мэри. Разочарованный, одержимый любовью к морю племянник убивает тетку. Мысленно я уже видел заголовки в газетах. Но неужели Ральф действительно сумел зайти так далеко? В таком случае зачем он так открыто рассказывал мне о своих переживаниях?

Я решил вытянуть из него имя доктора Сильвера и его адрес в Оклахоме. И сделать это как можно быстрее, пока Эванс не опьянел окончательно.

Я стал активно поддакивать ему и уверять, что с ним действительно поступили несправедливо. Лечебницу для собак нельзя сравнивать с прекрасной яхтой, если только доктор Сильвер не задумал создать по-настоящему благотворительное заведение. Может, он собирается давать приют бездомным собакам?

— А кто он такой, этот доктор Сильвер? — поинтересовался я, в то время как Ральф исподлобья смотрел на меня. — Молодой тщеславный сопляк, прямо из училища или же опытный ветеринар? Моя мать однажды водила свою колли к известному ветеринару Реджинальду Сильверу. (Моя мать никогда в жизни не держала собак.)

— Нет, никакая он не знаменитость, — принялся объяснять Ральф. — Обыкновенный ветеринар, зовут его Ал. Можете себе представить, Джек, простой, заурядный ветеринар. Ему 54 года, ростом мне по плечо и постоянно ходит в жилете.

Это все, что мне удалось из него вытянуть. Эванс повернулся к бармену и стал интересоваться, что сегодня на обед. И больше не хотел возвращаться к этой теме. Разговор перешел на различные способы приготовления устриц. Я похлопал Ральфа по плечу и попрощался, оставляя его при четвертой или пятой порции виски.

Информация была скудной, но я остался удовлетворен.

Ветеринар Ал Сильвер… Оклахома — не слишком многолюдный штат. Крупных городов там немного, и в каждом есть телефонистки, дающие нужные справки.

В общем, я остался доволен собой. Узнал необходимые сведения, и это без шатания под дождем, с первой попытки, без усилий, совсем легко, может даже слишком легко. Однако, сказал я себе, судьба доброжелательна к тем, кто доброжелателен к другим.

Пройдя через огромный салон, я спустился по лестнице. Из глубины здания до меня доносился звон ножей и вилок, гул множества голосов. Я отворил входные двери и ступил под дождь. Лило, как из ведра, вдобавок сильно продувало. Пронзительный юго-восточный ветер раскачивал и скрипел мачтами пришвартованных к пристани яхт.

Пора возвращаться домой. Я прикинул, что если буду ехать со скоростью шестьдесят километров в час и если по дороге никто не всадит в меня пулю, то через час я смогу вместе с Мэри усесться за обеденный стол в нашем милом уютном домике. С этими мыслями я перешел на другую сторону улицы.

Автомобиль бесследно исчез.

Улица оставалась такой же — пустынной, мокрой, застроенной унылыми домами. А мой «ягуар» с помятыми крыльями и новеньким револьвером как в воду канул.

Какое-то время я совершенно бессмысленно метался по улице в глупой надежде, что смогу его отыскать. Затем, промокший до нитки, вернулся в яхтклуб.

В баре Эванса не было.

Бармен сообщил, что, насколько ему известно, мистер Эванс отправился в туалет. Но и там его не оказалось. После непродолжительных поисков мне удалось обнаружить Эванса в столовой.

В полном одиночестве он сидел за маленьким столиком и ел салат из крабов. Очутившись с ним лицом к лицу, я уже не решался под горячую руку обвинить его в похищении автомобиля. Услышав о происшедшем, он вскочил как ошпаренный.

— У вас украли автомобиль! — вскричал он. — Черт знает что! Какая у вас марка? Мы должны разыскать его.

Он неуклюже поднялся из-за стола и, натыкаясь на столики и стулья, выбежал из столовой.

С преувеличением, свойственным пьяным людям, он так близко к сердцу принял мое несчастье, что все мои подозрения в отношении его развеялись в течение ближайшего получаса.

Без плаща, без головного убора, в одном пуловере Эванс выбежал под дождь и ветер.

Он поглядел направо и налево, глупо моргая своими ясными глазами, и даже, подойдя к выходной двери одного из ближайших домов, бессмысленно нажал на кнопку звонка.

— Свистнуть «ягуар», — бурчал он себе под нос. — Какая неслыханная наглость.