Убийство на летнем фестивале

— Давайте дочитаем письмо, — сказала она остальным. — «Между ними произошла страшная ссора, в конце которой Томас ушел, как будто ничего не произошло, а мой отец начал сходить с ума. Он пишет, что не знает, как ему поступить. Говорит, что начал собирать все свои записи и заметки с датами и попытался связаться с Нейтаном Лавдэем, агентом Томаса. Он ждал, что тот ему перезвонит. Надеялся разоблачить Томаса и сорвать сделку. Никому другому он ничего не рассказал. Он был настолько шокирован этим предательством, что думал только о том, как остановить Томаса. А еще он пишет, что очень переживал. Что, если он расскажет обо всем в писательском клубе, а ему не поверят? Что, если они встанут на сторону Томаса? Ему было слишком страшно это выяснять. Он рассказывает, что в то время, когда ждал ответа от Нейтана, он как-то выглянул в окно и увидел, что к нему снова идет Томас. Его последние слова в дневнике были: “Ну, посмотрим, что теперь скажет этот вор”».

— Значит, Барнаби боялся, что ему никто не поверит, и поэтому покончил с собой? — спросил Джонатан.

— Подождите, здесь еще один абзац, — сказала Нэнси, перевернув письмо. — «Тем вечером моего отца нашли мертвым. Я прочел этот дневник и решил, что это поступок Томаса довел отца до самоубийства. Что он почувствовал себя полностью раздавленным и смятым. Но вот здесь я прикладываю еще и предсмертную записку, которую мой отец якобы напечатал на своей пишущей машинке. Ее мать тоже сохранила. В ней не упоминается ни Томас, ни его поступок. В ней вина возлагается на мою мать, на отказы издателей, на то, что у него забрали меня, на его чувство, будто ему незачем больше жить. Но скажите мне вот что: если он убил себя после встречи с Томасом тем вечером, почему он об этом не упомянул? В дневнике столько всего написано о предательстве, но в записке нет даже упоминания о нем. Однажды мать рассказала мне, что у моего отца был письменный стол с секретным ящиком. Возможно, он спрятал дневник туда, чтобы Томас не смог его забрать. Она, видимо, нашла дневник и хранила его, но мне не показывала. Думаю, она таким образом пыталась меня защитить. Но, возможно, мой отец спрятал его, потому что боялся, что может сделать Томас. Я понимаю, это может показаться безумием, но в последней записи из дневника говорится о том, как Томас подходит к дому моего отца. А потом отца нашли мертвым. Его предсмертная записка — это какая-то бессмыслица. Мой отец не кончал жизнь самоубийством. Я думаю, его убил Томас Грин». — Нэнси снова была вынуждена остановиться. — О, Боже мой!

— На этом письмо заканчивается? — возбужденно спросил Джонатан.