Убийство на Рождество. Для убийства есть мотив

– Разумеется! Несомненно! Если не власть, то какая еще цель может присутствовать в жизни? Слава? Деньги? Какой реальной ценой они обладают помимо той власти, которую несут с собой? Только сознание собственного превосходства поднимает человека и заставляет забыть, что он рожден в грязи!

Голубые глаза вдохновенно сияли, но холодный металлический блеск вызывал тяжелое чувство: состояние Бенедикта Грейма трудно было назвать нормальным. Тремейн подумал, что он стоит на пороге чрезвычайно важного открытия, но, к огромному сожалению, уже в следующий момент рядом появилась Люси Тристам и прервала беседу укоризненным восклицанием:

– Уединились, словно что-то замышляете!

Она улыбнулась, однако улыбка не осветила зеленую глубину широко раскрытых глаз и не зажгла желтых искр. Напротив, в ее взгляде сквозила тревога. Миссис Тристам пристально посмотрела Тремейну в лицо, будто пытаясь прочитать его мысли. Бенедикт Грейм смутился, словно застигнутый врасплох. Мордекай Тремейн заметил, что миссис Тристам возникала всякий раз, когда он разговаривал с хозяином дома. Казалось, прекрасная Люси боялась, что без присмотра тот способен сказать лишнее.

– Мы обсуждали преступление и наказание, – пояснил Тремейн. – Точнее, один из аспектов соотношения данных понятий.

Миссис Тристам вздрогнула. Трудно было определить, притворялась ли она или мрачные разговоры действительно задевали ее.

– Вам уже удалось узнать, кто это сделал?

Тремейну стало ясно, что Люси задала вопрос против собственной воли. Желание понять, что именно ему известно, перевесило стремление скрыть интерес к расследованию на тот случай, если подозрение заденет лично ее.

– Иными словами, выяснили ли полицейские, кто убил мистера Рейнера? У них наверняка возникла определенная версия, однако они не раскроют ее до тех пор, пока не соберут доказательства, достаточные для ареста виновного.

Посмотрела ли она на Бенедикта Грейма? Мелькнул ли в ее лице страх? Люси Тристам отвернулась, чтобы Тремейн не увидел глаз.

– Тема чересчур печальна, чтобы обсуждать ее в Рождество, – произнесла она и предложила: – Может, потанцуем, Бенедикт?

– Конечно, дорогая, – с готовностью согласился хозяин и встал.

Таким образом, Мордекай Тремейн сумел осуществить свою давнюю мечту поговорить с Шарлоттой Грейм. Та заметила приближение опасного субъекта и в отчаянии посмотрела по сторонам, но на сей раз спасительного выхода не нашла. Люси Тристам уже танцевала с Бенедиктом Греймом, а Джеральд Бичли увлеченно беседовал с супругами Напьер. Обняв Шарлотту за плечи, Тремейн почувствовал, что та дрожит, как попавшая в сеть испуганная птица.

– Восхищен вашей игрой, мисс Грейм, – улыбнулся он. – Чудесное туше.

– Спасибо, – еле слышно пробормотала Шарлотта.

Несколько секунд они танцевали молча, а потом Мордекай Тремейн проговорил:

– Незачем меня бояться. Напротив, я хочу и могу вам помочь.

Она замерла и с трудом вымолвила несколько слов:

– Не понимаю, о чем вы…

– Прекрасно понимаете, – возразил Мордекай Тремейн. – И даже знаете, что я видел вас в Калнфорде.

Шарлотта едва не споткнулась. Тремейн выждал, пока она немного успокоится, и предложил:

– Давайте выйдем в другую комнату? Там можно говорить свободнее.

Он повел даму к двери, и она подчинилась. Этого не заметил никто, кроме Эрнеста Лорринга. Профессор метнул в их сторону любопытный взгляд, однако от комментария воздержался.

Они вошли в библиотеку. Мордекай Тремейн плотно закрыл дверь и повернулся к Шарлотте:

– Итак, мисс Грейм, почему бы вам не рассказать мне то, что вы утаили от полиции?

– Я сообщила суперинтенданту все!

– И даже объяснили, почему кричали?

В ее глазах мелькнуло отчаяние.

– Это было ужасно. Я… просто не смогла сдержаться. Вы же не думаете, что это я убила Джереми?

– Можете ли вы назвать причину, по которой его мог убить кто-нибудь другой? – возразил Тремейн. – Например, мистер Уинтон? В конце концов, по странному стечению обстоятельств он оказался ночью возле дома, а всем известно, что они с мистером Рейнером враждовали.

– Нет, – возразила Шарлотта. – Нет, Уинтон этого не делал.

– Полиция не уверена в его непричастности, – заметил Мордекай Тремейн. – Особенно ввиду отношения мистера Рейнера к намерению молодого человека жениться на мисс Арден.

Неожиданно Шарлотта Грейм посмотрела ему в лицо и заговорила торопливо, как человек, долго не решавшийся высказаться и даже сейчас чувствующий, что решимость может исчезнуть в любой момент.

– Не верю, что Джереми был против свадьбы Роджера и Дени. Думаю, он даже хотел, чтобы они поженились.

Мордекай Тремейн вопросительно взглянул на нее поверх пенсне:

– Иными словами, то, что все считали ненавистью к мистеру Уинтону, в действительности было лишь притворством?

– Да. Джереми делал вид, будто не позволяет Дени выйти замуж за Роджера, а на самом деле любил его.

– Но почему? Почему он так себя вел?

Испуганная и растерянная, Шарлотта Грейм покачала головой: