Убийство на вокзале. Сенсационная история раскрытия одного из самых сложных дел 19 века

Джон Герагти, мускулистый рабочий, которому после долгих лет работы землекопом надоело, что на него кричат незнакомые люди, нехотя выполнил приказ. Он вырвал предмет из холодных и липких объятий грязи и без предупреждения швырнул его на берег. Прохожие разбежались, а потому снаряд не попал ни в кого из них. Им повезло, потому что, когда снаряд был поднят и передан Ходженсу, управляющий обнаружил, что в руках у него увесистый предмет длиной около полуметра – мистер Крофтон определил, что это был инженерный молоток. Одна сторона его головки была плоской и широкой, другая – более заостренной и угловатой. Не было сомнений, что в порыве ярости молотком можно нанести серьезную травму.

Присмотревшись внимательнее, мистер Крофтон заметил, что на небольшом расстоянии от головки молотка древко раздвоилось и в трещину что-то попало. Похоже, это был человеческий волос.

Скрыть находку не представлялось возможным. Десятки очевидцев уже возбужденно распространяли новость, приукрашивая ее по мере того, как она переходила из уст в уста. Когда новость дошла до ушей ближайших газетчиков, все уже сходились во мнении, что на головке и черенке молотка, обильно испачканных кровью, обнаружен не один волос, а целые клочья. Кроме того, распространился слух, будто рабочие обнаружили в грязи тело, предположительно убийцы. В этом была, по крайней мере, доля правды: ранее из канала был выловлен труп железнодорожника по фамилии Хилл. Но этот человек был мертв уже почти две недели, а его тело было найдено не меньше чем в полумиле от вокзала – это давало понять, что находка была случайной и не могла иметь отношения к делу о смерти мистера Литтла. На фоне шумихи, вызванной расследованием убийства, трагическая гибель еще одного железнодорожника осталась практически незамеченной.

Молоток был быстро передан одному из детективов-сержантов, который поспешил отнести его суперинтенданту Гаю, проводившему дознание в здании вокзала. Рабочие, простоявшие несколько часов в грязи и холоде плохо осушенного канала, были отпущены на обед. После получасового перерыва на хлеб с сыром, чай и табак они нехотя вернулись к работе и вскоре, ближе к четырем часам, обнаружили кое-что еще. Временная плотина, уже доставившая столько хлопот, снова начала протекать, и мужчинам велели заделать трещины грязью. Для этой цели рабочий по имени Кристофер Герагти и собирал горсти ила со дна канала, когда вдруг вскрикнул от боли. Рабочие бросились посмотреть, что он нашел, и в скором времени зрителей на этом участке тротуара собралось так много, что несколько человек перевалились через край и их, обильно покрытых илом, пришлось вытаскивать назад.

Герагти вдруг осознал, что все взгляды устремлены на него. Онемевшие от холода пальцы казались невероятно неуклюжими, когда он возился с найденным предметом, но под слоем грязи быстро показался блеск закаленной стали. Герагти понял, что держит в руках. Это была бритва.

6 Четверг, 20 ноября 6-й день расследования

Сложно было придумать более подходящий момент для этого прорыва. Власти из Дублинского замка и даже их коллеги в Вестминстере начали проявлять беспокойство. Английские газеты были особенно жестоки: газета The Times громогласно заявила, что «вся вина лежит на детективах полиции, и до сих пор все попытки получить хоть малейшую зацепку в поисках убийцы заканчивались полным провалом». С обнаружением двух возможных орудий убийства в новостях появилась нотка оптимизма. «Имеются все основания надеяться, – писал корреспондент газеты Evening Freeman, – что полиция вскоре выйдет на след преступников, совершивших это жестокое убийство».

В течение следующих нескольких дней события стремительно развивались. Королевский адвокат Томас Кеммис и суперинтендант Август Гай стали проводить в компании друг друга больше времени, чем со своими семьями. В ходе расследования они часто засиживались до поздней ночи на Бродстонском вокзале, руководили обысками и проводили допросы. Но если на публике детективы вели себя уверенно, то за закрытыми дверями не чувствовали себя таковыми. Они столько времени провели без значимых улик, что теперь, когда их ими завалило, путаницы только прибавилось.

Наиболее обнадеживающим событием стала находка молотка. При осмотре оказалось, что это слесарный молот, который не только использовался в локомотивных мастерских станции, но и был там произведен. Один из кузнецов признал в нем тот, что недавно собственноручно изготовил, и отметил, что поверхность головки молота не была отшлифована, а это указывало на то, что он никогда не использовался по назначению. Это не оставляло сомнений в том, что он был украден со склада.