Убийство под Темзой

— Ничего подобного! Он пьян в стельку. И храпит так, что по стенам вот-вот побегут трещины. Рядом с твоей комнатой освободилась соседняя. Если он заметит моё отсутствие, я скажу ему, что, спасаясь от его храпа, ушла спать туда. По крайней мере, у нас с тобой точно есть пол часика. Я без ума от тебя, малыш.

— Ты толкаешь меня на форменное преступление. Это же прелюбодеяние!

— Хватит шутить. Пойдём скорее, милый, — потянув Клима за руку, прошептала она.

Агнесса угомонилась лишь под утро. Ардашев спал всего два часа.

Глава 5 Ливерпуль

Встретившись в условленном месте, Клим и Роберт спустились в подземку. Поезд довёз их до станции Гауэр-стрит, расположенной на углу улиц Юстон-роуд и Гауэр-стрит района Кэмден, известного тем, что именно на его территории находятся Лондонский университет и Британский музей. Отсюда до Юстонского вокзала они добрались пешком всего за пять минут.

Войдя в железные ворота Юстонской арки, украшенной грандиозными дорическими пропилеями высотой более семидесяти пяти футов[32] и портиком с надписью «Юстон», друзья оказались в просторном внутреннем дворе перед зданием вокзала, построенном в римско-ионическом стиле. Пять внешних дверей вели в вестибюль, а следующие пять открывали взору большую залу с рядом прямоугольных окон под антаблементом.[33] Наверх вела лестница из двух сторон окружности, переходящая затем в один широкий проход, который заканчивался площадкой, украшенной четырьмя колоннами (такие же высились в противоположной стороне залы) цвета тёмно-красного гранита, которые стояли на белых каменных основаниях. Центр помещения занимала мраморная статуя Джорджа Стефенсона — одного из основателей британских железных дорог. Сбоку на полу высился красный почтовый ящик и виднелись надписи телеграфа и справочного бюро. Поодаль — меняльная контора, книжные и газетные киоски. Ардашев остановился около одного из них и, отдав десять пенсов, купил «Азбуку железных дорог» («ABC Railway Guide») и целую кипу газет, чем несказанно удивил Аткинсона, удовлетворившегося лишь свежим номером «Таймс» («The Times»).

Из большой залы через стеклянные двери вояжёры направились к кассовым залам. Таковых было два: восточный и западный. Первый обслуживал основные направления, в том числе и Ливерпульское, а второй — сообщение между Лондоном и Йорком. Заплатив по восемнадцать шиллингов за каждый билет в вагон второго класса для курящих, спутники получили две картонки пурпурного цвета с цифрой два, каждая размером со спичечную коробку. До отправления боут-трейна, того самого, на который планировал сесть покойный профессор, оставалось ещё полчаса. Этого времени было достаточно, чтобы успеть перекусить в вокзальном буфете. Сыр, ветчина, тосты, варёные яйца и две чашки ароматного кофе улучшили настроение молодым людям, и они прошли на платформу.

Чёрный с синим оттенком паровоз и вагоны, раскрашенные в пурпурный цвет — признак принадлежности состава к Северо-Западной железнодорожной компании (LNWR) — стояли у дебаркадера, ожидая пассажиров. Крыша перрона поддерживалась чугунными колонами. Пути Юстонского вокзала выходили дугой, чтобы потом вновь обрести прямое направление.

Важные кондукторы в темно-синих сюртуках и фуражками с гербом компании, носильщики с нагруженными багажом тележками, беспокойные дамы в шляпках, невозмутимые джентльмены, кричащие дети и спешащие к вагонам старушки образовывали такое вавилонское столпотворение, от которого хотелось поскорее избавиться и пройти в свое купе. Пахло угольной пылью, дёгтем и сыростью, которая чувствуется в Лондоне перед дождём или густым туманом.

Найти нужный вагон не составило труда. Шагнув с платформы внутрь, Ардашев осмотрелся. Оказалось, что британские вагоны были разделены поперечными купе с закрывающимися дверьми с двух сторон и не имели коридора, как в России. На дверях виднелась цифра 2 и нарисованная трубка (вагон для курящих второго класса). Диваны были обтянуты тёмно-синим тиком. Тусклым огнём мерцали две масляные лампы у самого потолка. Вскоре появилось ещё несколько джентльменов совершенно разного возраста, приветствующих друг друга лёгкими кивками головы.

Раздался сигнал станционного колокола и почти сразу кондукторы принялись захлопывать двери купе, запирая их вагонными ключами. Перрон опустел. После второго удара послышался свисток старшего кондуктора. Состав тронулся. Покинув Юстонскую станцию, поезд набрал ход. В вагон проник дневной свет, ранее скрытый вокзальным навесом. Клим принялся изучать железнодорожный справочник, а затем перешёл к чтению газет.

Попутчики потянулись за кисетами и портсигарами. Запах разных сортов табака смешался, и густое дымное облако повисло под потолком. Вентиляция с ним не справлялась, и Роберт поднял вверх окно. Попутчики разговорчивостью не отличались и тоже углубились в просмотр прессы. Один пожилой англичанин быстро задремал, издавая то ли храп, то ли бульканье. Все покорно терпели. Разбудить старика никто не решился.