Убийство ради компании. История серийного убийцы Денниса Нильсена

Из этого постоянного кровосмешения вытекало два последствия. Во-первых, неизбежно росло число психических и физических заболеваний, передающихся из поколения в поколение. В некоторых семьях передавалось по наследству тугоумие, глухота или безумие. При этом довольно часто безумие считалось всего лишь причудливой особенностью личности, к которой стоило привыкнуть, а депрессию, как правило, просто терпели. Пять двоюродных сестер Кристиан Уотт страдали от психических заболеваний, да и она сама провела вторую половину жизни в лечебнице для душевнобольных. Она не считала себя безумной, но интуитивно понимала, что обществу следует признавать психические расстройства настоящим заболеванием. «Наверное, самое трагичное здесь то, – писала она, – что человек может быть в полном порядке сегодня – и серьезно болен завтра». Эту мысль стоит иметь в виду, когда мы перейдем к Инвераллочи и Деннису Нильсену.

Вторым последствием такого количества семей с одинаковыми фамилиями было то, что имена здесь использовались редко. Самым важным (и зачастую единственным) способом различия стали прозвища – или, как их называли в Бьюкене, «детские клички». На улице из десяти домов, где жили восемь семей с фамилией Дьюти и, скажем, с полдюжины дочерей звали Элизабет, единственный способ различать их заключался в том, чтобы называть их по-разному. Поэтому одну могли звать Бетти Джини, а другую – Либи Кирсти, хотя их обеих на самом деле крестили как Элизабет Дьюти. Эти детские клички были распространены почти во всех деревнях и сохранились практически до нынешних времен. Только поколение, рожденное после Второй мировой, их отбросило.

Деревню Броудси к западу от Фрейзербурга за последние тридцать лет успел принять и поглотить город, хотя она и осталась характерного лилипутского размера, что немало поражает туристов, которые, прогуливаясь от Колледж-баундс, главной улицы Фрейзербурга, могут внезапно обнаружить себя среди домов едва выше человеческого роста или на площади, усыпанной ракушками. К югу от Брока, впрочем, деревни Инвераллочи и Кейрнбулг, расположенные чуть дальше широкого крестовидного пляжа Фрейзербург-Бэй, предлагающего путникам шесть с лишним километров бледно-желтого песка и волн, – эти деревни остались нетронутыми. Здесь песок переходит в каменистый берег, и дома стоят вплотную без какого-либо видимого порядка, будто их бросили сверху, как кубики, и они остались стоять так, как упали. В 1699 году был составлен список тех, кому разрешено выходить в море на рыбалку (то есть не на сельдь), и пятерых из них звали Дьюти, троих – Стивен, а одного – Уильям Уайт. Деннис Нильсен имеет отношение ко всем трем этим семьям.

Уильяма Уайта (на дорическом диалекте произносится как «Файт») можно считать самым старшим предком мужского рода Нильсена по материнской линии. Дьюти и Стивены влились в его родословную с помощью браков, хотя невозможно сказать наверняка, как часто это происходило до относительно недавних записей в архивах (кроме того, незаконнорожденные, не задокументированные дети – обычная практика деревенской жизни). Дьюти отличал трудолюбивый и амбициозный характер. Сэр Уильям Дьюти из Инвераллочи из обычного рыбака стал членом парламента в Банффшире, а сэр Джон Дьюти из Кейрнбулга был выдающимся адвокатом, восстановившим замок Кейрнбулга.

Две сестры Дьюти увязывают историю Нильсена с настоящим и, можно сказать, написали к этой истории пролог. Элизабет была известна как Либи Вуссел, а Анна – как Энники Вуссел. Энники вышла замуж за Джеймса Ритчи и родила ему нескольких сыновей, некоторые из которых оказались психически нестабильны. Их общей детской кличкой было «Пам». Уильям Пам несколько раз пытался утопиться, а Джим Пам всю жизнь страдал депрессией. Либи вышла замуж за Джеймса Дьюти и родила ему сына и двух дочерей. Сын, Эндрю Дьюти, погиб в море, когда его внучатый племянник, Деннис Нильсен, был еще подростком: тело его вынесло позже на берег, а вот лодку так и не нашли. Одну из дочерей Либи Вуссел звали Кристиан Энн, она так и не вышла замуж и умерла в психиатрической лечебнице пятнадцать лет назад. Другая дочь, Лили, известная как Лили Либи Вуссел, на момент 1984 года все еще жива и является бабушкой Денниса Нильсена. Лили родилась на Главной улице в Инвераллочи, в типичном рыбацком двухкомнатном доме – из стены снаружи торчала балка, на которую вешали ведро с удочками. Ее мать, Либи Вуссел, была одной из тех жен, которые относят рыбу в «ближний край» на продажу и обмен на фермерские продукты. Дом этот можно увидеть и по сей день. Неподалеку от него, на углу Фредерик-стрит, стоит дом, в котором жили Эндрю Уайт и три его брата. Их общим прозвищем было До (на дорическом звучит как «Дор»), так что, когда Эндрю Уайт женился на Лили Дьюти, для деревенских это означало, что Эндрюки До женился на Лили Либи Вуссел.