Убийство ради компании. История серийного убийцы Денниса Нильсена

Похожей процедуре подверглась следующая жертва, за исключением того, что на следующий день после убийства Нильсен сразу положил тело в ванну. Там оно лежало три дня – Нильсен периодически менял холодную воду в ванне и, разумеется, каждый день продолжал ходить на работу (к тому времени его назначили в филиал в районе Кентиш-таун). На четвертый день он расчленил тело в ванне, отварил голову, кисти рук и ступни, остальное положил в полиэтиленовые пакеты. Один пакет он спрятал в ящик под ванной (в день своего ареста Нильсен вынул его оттуда и поместил в шкаф), остальные присоединились к другим пакетам в ящике. Части мяса и органов он смыл в унитаз[21], но, похоже, некоторые большие куски Нильсен вынес из квартиры в сумке и выбросил. В декабре 1982-го Фред Беармен увидел черный пакет для мусора возле своего участка в парке Раундвуд в Виллесдене. Пакет был открыт и, по всей видимости, содержимое его вываливалось наружу – его уже растащили собаки. Он увидел, как ему показалось, ребра с позвоночником, но понятия не имел, от какого животного их взяли. Выглядело все довольно пугающе и тошнотворно. Позже днем он привел своего соседа по квартире, Дэвида Энфема, взглянуть на это. Энфем подумал, что это могут быть остатки чьего-то рождественского ужина, хотя ничего подобного он прежде не видел. Никто из них не стал дотрагиваться до пакета и не сообщил о нем в полицию. Через четыре дня пакет пропал, предположительно собранный сборщиками мусора. Однако находка Беармена случилась слишком далеко от квартиры Нильсена, чтобы можно было с уверенностью связать ее с этим делом, даже в ретроспективе. Гораздо большее значение имеет пакет с внутренностями, найденный Робертом Уилсоном и заявленный им в полицию летом 1981-го[22]. Этот пакет обнаружили на Доллис-Хилл-Лейн, возле парка Глэдстоун, где Нильсен часто гулял с собакой. Когда его впервые спросили об этом, Нильсен утверждал о «невозможности» такого варианта событий, но позже он неохотно снизошел до признания, что, будучи довольно пьяным, действительно мог выбросить части жертвы в этом направлении. Все, что осталось от этого мужчины – это «связка ключей, цифровые часы, ноги и кости таза, руки и голова».

Последний убитый, Стивен Синклер, как раз находился в процессе разделывания Нильсеном по схеме предыдущих жертв, когда Нильсена арестовали 9 февраля 1983 года. Креповые повязки на руках Синклера он использовал, чтобы завязать пакеты, в которые его положил. Расчленение на момент ареста еще только началось, так что полиции удалось собрать части воедино.

Реакцией Нильсена на возмущенное негодование, которое чувствовали люди, узнавшие о его способе избавления от трупов, было искреннее непонимание. «Мне никогда не понять традиционный и по большей части суеверный страх перед мертвецами и трупами», – пишет он. Даже когда в последовавшие за арестом месяцы его переполняло раскаяние, он не видел необходимости извиняться за «осквернение» тел, за исключением того раза, когда признал, что лишил семьи убитых права на могилу, которую они могли бы посещать. Другие заключенные в тюрьме Брикстон, ожидавшие суда, говорили ему, что хотя они как потенциальные преступники могли совершить убийство без особого трепета, они не могли понять, а тем более простить жестокость по отношению к трупам. Именно этот аспект его преступлений вызвал наибольшее отторжение у публики, но для Нильсена, похоже, он кажется наименее важным. Он утверждает, что столкнулся с проблемой, которую следовало каким-то образом решить, вот и все. Сами убийства он считает непростительными и отвратительными, но избавление от тел – всего лишь неизбежные последствия этих преступлений. Довольно часто цитируемое его изречение, написанное в полицейском участке сразу после ареста, гласит: «Жертва – это грязная тарелка, оставшаяся от пиршества, а мытье посуды – самое обычнейшее дело». Такое отношение знакомо психиатрам, работающим с убийствами, и некоторые из них убеждены, что это демонстрирует присущую человеку логическую хватку. В их глазах неправомерным поступком является само убийство, однако, как только жертва уже мертва, никакое гротескное поведение по отношению к ней не должно перетягивать на себя внимание. В конце концов, нельзя навредить трупу, и если кто-то больше возмущен расчленением тела посмертно, чем самим фактом отнятия жизни, значит, его моральные приоритеты несколько смещены. Убийцы обычно не страдают от такой подмены понятий. Отношение Нильсена к жертвам было катастрофически искажено во многих других аспектах.

Со всевозрастающей пылкостью Нильсен находил утешение в работе. Мисс Лиман благодарила его за то, что он с радостью брал работу на дом, даже рисунки с графиками и таблицами, которых большинство работников избегали, и очень усердно над ними работал.