Убийство со взломом

– Я оседлал ее и все колол и колол ее в шею, она вцепилась в меня, пытаясь выдавить мне глаза, но какого черта – ведь зарезать можно и вслепую! Я все метил ей в горло, она вдруг перестала кричать и повалилась боком на диван, и мне пришлось ухватить ее за волосы, чтобы посадить опять и колоть ножом. Удар за ударом. Она была теплая, излучала жар, радиацию, а тут еще и по телевизору показывали Джонни Карсона. Что тебе кокаин. Я про настоящий наркотик говорю, лос-анджелесский, не чета этому вшивому, с Восточного побережья, тому, что «Бладз и Крипс» распространяют, правда ведь? Пусть только заявятся в Филадельфию, я из этих хлыщей-доминиканцев кишки выпущу! В общем, я полоснул ее хорошенько, в самое сердце угодил. Оно оказалось жестче, чем я думал. Я для чего вам все это рассказываю – хочу выбраться отсюда! Я мастак в этом деле, владею технологией, о которой вы и не мечтаете. Видел у вас в вестибюле камеру слежения – с такой кто хочет уйдет… Она обмякла вся, язык высунула, и я возбудился от этого, понимаете… Нет, скажем иначе – по-настоящему возбудило меня другое. В кармане пальто у меня был огромный нож. Вопрос: Где теперь это оружие, мистер Робинсон? Ответ: Оба ножа я кинул в воду возле Музея искусств. Я практически искромсал об нее оба лезвия. Тоже нелегкая была работа. Минут пять все это длилось. Я расстегнул ширинку и вонзился… Вопрос: Нельзя ли поточнее, мистер Робинсон? Ответ: Разве вы, черт побери, не знаете, что я имею в виду? Я вонзил свой член туда, где было сердце, потому что там было тепло и мокро, так, как и должно было быть, а удовольствие можно получать по-разному, знаете ли… Потом она стала уже совсем мертвая, а по телевизору пошла реклама автомобилей. «Сделайте выгодную покупку!» Шины там всякие, одноэтажная Америка с ее традиционализмом и семейными ценностями, а тут я труп насилую… В удивительное время мы живем, и культура наша удивительна. Можно сигаретку? Вопрос: Пожалуйста. Продолжайте. Ответ: Ну а потом эта обычная мерзость – куда деть труп. Типичная ситуация. Я вспомнил о том, что на телевидении у них полным-полно всяких ламп и полупроводников, разных физических штучек, и хотел было в ее смерти обвинить Джонни Карсона. Дескать, была на шоу и разговаривала с моим знакомым Эдом Макмагоном, ассистентом, который телезвезд выискивает. Но труп-то был весь в крови. У меня в машине был бензин, я сходил за канистрой, вернулся, аккуратненько разлил бензин, снял телефонную трубку, а потом включил Джонни и поджег… Вопрос: Свет горел или был погашен? Ответ: Все было хитро придумано. Я был хитер как черт. Света я не погасил, чтобы огонь увидели не сразу. Свет был повсюду включен. Я сел в машину, запустил диск Хендрикса. Этот парень опередил свое время, потому и умер, уж он-то все знал насчет полупроводников и радиации, явившись до времени.

Детектив окончил речь, и Питер сделал записи в своем блокноте. Слова признания доказывали невозможность строить защиту, ссылаясь на невменяемость ответчика. Питер легко мог бы это опровергнуть, доказав, что преступник, позаботившийся: 1) о том, чтобы снять трубку, сделав так, как будто телефон занят, 2) пожаром уничтожить улики, 3) выбросить орудие убийства, – достаточно вменяем, чтобы осознавать тяжесть содеянного, и может быть обвинен в убийстве первой степени. Попытка сокрытия указывает на то, что ответчик и до, и во время, и даже после совершения преступления полностью осознавал, что поступает дурно. Из этого следует, что его действия подпадают под параграф 1 правил освидетельствования вменяемости по Эм-Нейтену, применяемых юриспруденцией штата.

– У меня вопросов больше нет, – сказал он, поднимая глаза от записей. – Благодарю вас, детектив Нельсон.