Убийство в кибуце

— Никто не говорит ничего конкретного. Любят говорить «в данной ситуации», как, например, эта девушка, — и она заглянула в свой листок, — Ронит ее зовут. Она пришла в лазарет и попросила снотворного, жалуясь на то, что не может заснуть «в данной ситуации». Я дала ей валиум. Она пришла уже под вечер, бледная и с кругами под газами. После нее пришел Цвика, он успел уже и ко мне домой заглянуть — рассказывал о проекте, который он организует для детей. Мне он показался несколько странным.

— Почему?

— Говорил с придыханием, весь такой энергичный, даже слишком. Он тоже сказал «в данной ситуации». Но конкретного — ничего. Только заметила, что он слишком увлекся организацией детской игры по поиску «сокровищ». Между прочим, вчера вечером приезжал парень из Ашкелона, с собакой. Все перерыл, но паратиона не нашел.

— Я эту мысль уже оставил, — сказал Михаэль.

— Если не считать преступления, здесь такая тишина, — мечтательно произнесла Авигайль, не переставая мешать чай. — Могу сказать, что здесь многие смотрят по ночам кабельное телевидение, и есть такая Матильда, которая вообще рта не закрывает. Я слышала ее разговоры, когда она приходила за таблетками, которые принимает постоянно. Это персонаж, должна я сказать.

— Я знаю, она работает в продуктовом магазинчике.

— Она говорила о какой-то женщине, которая допоздна смотрит телевизор. А у Моше, по-моему, кровоточащая язва желудка, и его пора отправлять на обследование в больницу, пока чего-нибудь с ним не случилось. Как бы там ни было, но здесь все вещи взаимосвязаны. То, что история попала в газеты, нам только вредит. Сегодня уже отваживали журналистов. Хорошо, что мне удалось приехать до всей этой шумихи.

— Мы сказали Моше, отчего умер его отец, и он перенес эту новость очень плохо. Мы также сказали ему, что сейчас нельзя утверждать, было ли это убийство или несчастный случай. Но это его не успокоило.

— Кое-кто здесь словно бы впал в кому. Ни с кем не разговаривает. Но есть и другие, как, например, жена этого, казначея…

— Жена Джоджо, — пояснил Михаэль.

— …для кого словно праздник наступил — говорят без умолку. Я видел ее в столовой, она болтала за столом позади меня. Одна женщина закричала, что «убил кто-то не из наших». Дальше эта компания стала обсуждать Янкеле и его мать Гуту, которая должна неотлучно находиться на молочной ферме.

— Авигайль, — с особым выражением произнес Михаэль, — его мать не Гута, а Фаня из пошивочного цеха, о которой я тебе уже говорил.

— Она больная, — произнесла Авигайль, — эта Гута. Они обе ужасны, но и страдают тоже. — Она вытерла губы тыльной стороной ладони. — Вряд ли мои наблюдения приблизят нас к разгадке, но написать статью о кибуце, пребывающем в состоянии шока, я уже могу. Хочу сказать, что страх — дело заразительное и тревожное. Но дело не только в этом… — Здесь она замолчала, и они оба напряглись от звука шагов и сминаемых сухих листьев, после чего раздался стук в дверь.

Авигайль задержала дыхание и посмотрела на замок. Михаэль осторожно встал и вышел в соседнюю комнату, притворив за собой дверь. Авигайль неуверенным голосом произнесла: «Минуточку!» — и, не спрашивая, кто пришел, открыла входную дверь.

Михаэль присел на двуспальную кровать и посмотрел на открытый платяной шкаф. В нем висел целый ряд белых рубашек, под которыми аккуратно были сложены джинсы. На прикроватной тумбочке лежало несколько книг. Михаэль старался узнать по голосу, кто пришел. Он четко слышал голос Авигайль, который слегка дрожал от волнения. Ему пришлось встать и приложить ухо к двери. Голос принадлежал мужчине, которого он не знал. До него донесся обрывок фразы «…не боишься в такое время одна», на что Авигайль, не скрывая злости, сказала: «Эта ситуация меня совершенно не волнует, а вот вам в такое время нужно быть дома с женой. Насколько я помню, вы женаты. Не кажется ли вам, что это уже слишком — появляться в моем доме в два часа ночи под таким смехотворным предлогом? Может, таблетка аспирина подождет до утра? И наверное у вас есть кто-нибудь поближе, кого можно будить посреди ночи из-за такого пустяка?» Снова раздалась невнятная мужская речь, на которую Авигайль резко ответила: «Я сама решаю, кому и что говорить. Не стоит ко мне больше приходить без приглашения, даже если вы увидите свет в моих окнах». После этого он услышал, как закрылась дверь и два раза в замке повернулся ключ. В дверях спальни появилась Авигайль:

— Он ушел.

— Кто это был? — спросил Михаэль.

— Не важно. В нем тоже чувствуется испуг. Его зовут… Забыла я, как его зовут, но он сегодня разговаривал со мной в столовой. Мне кажется, его зовут Боаз, и он — сын Матильды. Думаю, он возомнил себя местным донжуаном. Нет, он сын не Матильды, а Йохевед. Помнится, он пытался соблазнить Оснат, а его жена устроила по этому поводу скандал в столовой…

— Такой ухоженный мальчик средних лет? — спросил Михаэль.

— Да, — с улыбкой ответила Авигайль, — ухоженный мальчик средних лет. Он все время, что я здесь, работает в столовой.