Убийство в кукольном доме

По окончании первого дня семинара офицеры изучали две диорамы. Им давали около полутора часов на то, чтобы рассмотреть каждую. Позже в течение недели каждый студент перед классом давал устный отчет об увиденном. После дискуссии организаторы рассказывали, что именно скрывалось в каждой диораме[314].

Модели были установлены в черных шкафах в затемненной галерее. Основное освещение давали миниатюрные электрические лампочки внутри диорам. Пока студенты работали, Ли сидела в комнате и могла ответить на общие вопросы, но никогда не подсказывала решение.

Студентам объясняли, что разрешать загадки диорам — это не то же самое, что работать на реальном месте преступления. Модели не содержали полной информации, к ним не прилагались результаты вскрытия, свидетели не могли ответить на вопросы, и в большинстве случаев лица покойных не были полностью видны. «Нужно понимать, что эти модели не ребусы, их невозможно разгадать, просто посмотрев на них, — говорила Ли. — Это упражнения на наблюдательность, интерпретацию, оценку и умение составить отчет»[315].

Еще более важной целью «Этюдов» было научить зрителя не торопиться с выводами, не судить поверхностно и обращать внимание не только на улики, укладывающиеся в избранную гипотезу. «Одна из основных особенностей исследования этих „Этюдов“ заключается в том, что студенты должны подходить к ним с открытым разумом, — подчеркивала Ли. — Слишком часто на следователя „находит озарение“, и тогда он ищет — и обнаруживает — только те доказательства, которые подтверждают это озарение, отбрасывая любые другие улики. Это пагубная привычка при расследовании реального дела».

Ли настаивала, чтобы студенты представляли себе «Этюды» как моменты, застывшие во времени, «как если бы фильм остановили на этом кадре». Произошла некая последовательность неизвестных событий, и диорама представляла ту минуту, когда полицейский явился на место смерти.

«Студентов необходимо предупредить, что они должны быть максимально внимательными, чтобы не упустить важные для дела детали, — говорила Ли. — Им нужно объяснить, что многие детали модели не имеют никакого отношения к задаче, но включены в обстановку, чтобы показать, что за люди находились в этом помещении или в каком они были состоянии».

Ли рекомендовала студентам изучать диорамы медленно и методично, начиная с одной точки слева и перемещаясь по комнате по часовой стрелке, с периферии в центр. Она настаивала на том, чтобы они рассматривали всё с открытым разумом и без осуждения и позволили истине, к которой вели свидетельства и улики, проявить себя самостоятельно.

За семенами судебной медицины, посеянными на семинарах Ли, следовало ухаживать, чтобы поле росло и расцветало. Полученные знания и навыки нужно было обновлять. Ли хотела, чтобы офицеры, учившиеся на ее курсах, не останавливались на достигнутом, сохраняли профессиональные связи, сформировавшиеся в течение недели, сотрудничали и обменивались информацией и при необходимости вместе работали над сложными делами. Именно поэтому одновременно с началом семинаров она основала некоммерческую организацию под названием «Гарвардское партнерство полицейской науки» (Harvard Associates in Police Science, HAPS). Выпускники получали членство в HAPS, которое проводило продвинутые курсы по расследованию убийств и продвигало профессиональное развитие.

Согласно уставу, в задачи HAPS входило следующее[316]:

«Организовать и объединить людей, которые прошли семинар по судебной медицине для офицеров полиции в Гарвардской медицинской школе.

Поощрять совершенствование и расширение применения судебной медицины в расследовании преступлений.

Поощрять исследовательскую работу в области научного расследования преступлений.

Продвигать высокие стандарты работы офицеров полиции, занимающихся уголовными расследованиями.

Проводить встречи и распространять точную информацию среди членов партнерства с целью предотвращения и расследования преступлений, обеспечивать поддержкой всякое движение, цель которого — сокращение преступности.

Обеспечить полицию новейшими разработками в области лабораторных исследований и любых других научных средств расследования преступлений.