Убийство в Невском переулке

— Наверное, стоит обойтись без взаимных комплиментов, — судебный следователь скосил глаза на чиновника при губернаторе. — Вам обрисовали дело, по которому вас вызвали из столицы?

— В общих чертах, — уклонился от ответа Миша. — Но мне бы хотелось получить сведения из первых, так сказать, уст, чтобы, как понимаете, непредвзятым взглядом посмотреть на сложившуюся ситуацию.

— С удовольствием, только, прошу, — и судебный следователь указал на кресла, стоявшие в кабинете, — присаживайтесь. — Лапп удивленно взглянул на Деесперова, который устроился рядом с Мишей.

— Господин Федоров любезно выделил мне в качестве сопровождающего Ивана Александровича, — пояснил столичный агент. — Я, к сожалению, впервые в вашем славном городе.

При упоминании Федорова Лапп скривился, но тут же взял себя в руки. Миша понял, что Николай Васильевич уже собирает чемоданы, чтобы с генерал-губернатором переселиться в столицу и там, благодаря протекции генерала от кавалерии, сделать карьеру.

— Перейдем, господа, к делу, — судебный следователь опустился в кресло и закинул ногу на ногу. — Управляющий отделением Государственного банка господин Ауер был срочно вызван пятнадцатого апреля в столицу, куда благополучно отбыл. Воспользовавшись отъездом начальника, помощник бухгалтера Михаил Цеханович после окончания служебных занятий испросил разрешения у временно заведующего отделением посетить больную мать, проживающую в Игуменском уезде. На следующий после этого день из Петербурга вернулся господин Ауер и через некоторое время заподозрил неладное. Цеханович не вышел по истечении испрошенных дней на службу. На квартиру помощника бухгалтера был отправлен посыльный, который узнал от хозяина дома, в котором проживал Михаил, что тот уже несколько дней как не появляется. Управляющий вызвал пристава и околоточного, и те в присутствии дворника вскрыли дверь. В комнате обнаружились следы крови и поисков, происходивших в спешке. Почуяв неладное, господин Ауер приступил к ревизии кладовой и не замедлил обнаружить пропажу пакета с тридцатью четырехпроцентными облигациями четвертого выпуска внутреннего займа, в десять тысяч рублей каждая.

— Вы, господин Лапп, подозреваете Цехановича в совершении преступления или считаете его жертвой какого-либо шантажа, косвенно замешанным в столь неприглядную историю?

— У меня есть определенная линия, которой я придерживался в расследовании, — хитрая улыбка пробежала по губам. — Но я предпочитаю, чтобы вы сами провели следствие и представили результаты. Я же, честно скажу, зашел в тупик.

— Я вас понял, — Миша поднялся, — тогда разрешите мне приступить незамедлительно, видите ли, меня ждут дела в Петербурге.

— КАКОВ ФРУКТ, — СКАЗАЛ Иван Александрович. — Я, мол, следствие вел, а теперь разбирайтесь сами. Ну и ну, — возмущался чиновник.

— Да бог с ним, чай не в первый раз начинать сначала.

— Вам виднее.

— Давайте, любезный Иван Александрович, прокатимся в Государственный банк, с него-то все началось.

— Как скажете, Михаил Силантьевич.

СТАТСКИЙ СОВЕТНИК КАРЛ Федорович Ауер, управляющий Виленским отделением Государственного банка, состоял в должности с 1869 года, но так и не привык к уездному городу. Вроде бы и хозяин, ближайший надзирающий чиновник в столице, ан нет, он постоянно чувствовал себя неуютно.

Принял он сыскного агента и чиновника при губернаторе в кабинете, распорядился принести чаю.

— Не миновала чаша алчности и наше заведение, — пожаловался Карл Федорович. В свои шестьдесят четыре выглядел он молодцевато, форменный китель сидел как влитой, казалось, что управляющий родился в нем. Седина посеребрила виски и небольшую клинышком бородку. Вопреки существующей моде подражать государю, статский советник прической и растительностью на лице более походил на бывшего французского императора Наполеона III. — Тем паче не думал, что господин Цеханович способен на такой гнусный поступок, недостойный дворянина.

Миша терпеливо выслушивал господина Ауера.

— Вы же принимали такого господина на службу? — Оказывается, Иван Александрович несдержан, отметил про себя Миша.

— Да, но… — побагровел статский советник. — Не я воспитывал такого господина.

— Давайте перейдем к делу.

— Да, да, — поддержал Карл Федорович Жукова. — Дело прежде всего.

— Господин Ауер, мой недостаток — молодость, но смею уверить вас, что сыскной опыт у меня немалый, — заверил помощник Путилина и, заметив недоверие во взгляде управляющего, добавил: — Поэтому-то меня и командировали в ваши края.

— Понимаю, — Карл Федорович провел рукой по носу. — Спрашивайте, молодой человек.

— Расскажите о самом преступлении.

— С чего начать? — господин Ауер спросил самого себя. — Пожалуй, с того, что пятнадцатого числа я получил телеграмму, что мне надлежит приехать в столицу по неотложному делу. В тот же день вечерним поездом я отправился в Петербург. Исполняющим обязанности управляющего мною был оставлен Иоаким Сергеевич Аладжанов.

— Извините, Карл Федорович, ежели я буду вас перебивать вопросами.

— Ничего, ваше право, вы же ведете следствие.