Убийство в районной поликлинике

– В том-то и фокус, что никакого приёма Поилова проводить не собиралась. Поймите же, всех этих людей пригласили Митченко и Башевич. Поилова знать не знала об этом. Списки в журнале тоже составила Митченко задним числом. Вот что произошло на самом деле. Незадолго до начала приёма Митченко зовёт Поилову к себе в кабинет и подсыпает ей яд. Потом она надевает маску, шапочку, жёлто-зеленые очки и выходит под видом Поиловой. Я надеюсь, Тамара Викторовна, что экспертиза докажет, что фамилии шантажируемых внесены в журнал не почерком Марии Ильиничны.

– Если это так, то однозначно докажет, – сказала Ялович.

– Я тоже не сомневаюсь.

– Пётр, а почему не насторожил бы следствие тот факт, что Поилова вела приём не в обычный день? – спросила Бернингсен.

– А тебя это насторожило, Галя?

– Меня нет, но я не следователь.

– Даже если бы кто-то и обратил на это внимание, существовало отличное объяснение – Поилова занималась шантажом и естественно, пригласила своих жертв в другой день, чтобы отделить их от обычных посетителей, и без помех решить все вопросы. Котлеты отдельно, Галя.

– Как они всё здорово продумали, – в голосе Кораблёва слышался восторг.

– Да, задумано было великолепно, и исполнено ничуть не хуже. Хотя представляю, что переживала Митченко, увидев в очереди незнакомого человека. Я чуть было не сорвал их планы, но она умудрилась и меня использовать в своих интересах. Что за женщина! Что за преступница!

– И как же она вас использовала? – спросил прокурор.

– Сейчас объясню. Видите ли, Олег Васильевич, я потерял номерок или думал, точнее, что потерял. На самом деле номерок вытащила Митченко, чтобы заставить меня вернуться. Она решила, что тело Поиловой обнаружу я.

– А кто должен был бы его обнаружить, если бы не было вас? – спросила Ялович.

– У меня есть кое-какие соображения, но я оглашу их позже. Видите ли, в кабинете Поиловой я вёл себя хамовато, и так получилось, что Митченко решила осмотреть меня. Я думал, что это было ответом на моё поведение, но лишь когда у меня в голове сложились все детали этого дела, я понял, что это была часть плана, причём разработанного на ходу, сногсшибательная импровизация! Высший класс! Кристи и та позавидовала бы изобретательности Митченко. Итак, я раздеваюсь, Митченко осматривает меня, вытаскивает номерок, после чего отпускает. Я иду в гардероб, не нахожу номерка, возвращаюсь и обнаруживаю вместе с Митченко тело Поиловой. Всё как по нотам!

– А зачем было нужно, чтобы ты нашёл тело? – спросила Дергень.

– Видишь ли, они хотели бросить подозрение на сидевших в очереди. Для этого надо было показать, что Поилова умерла сразу после приёма посетителей.

– Но ведь Поилова умерла раньше, – медленно проговорила Седельцева.

– А это значит, что судмедэкспертиза должна была показать…

– А вот это очень важный момент их плана, Лидия Валерьевна. Дело в том, что по первоначальному плану, я, конечно, не знаю, но почти уверен, они бы представили дело так, что Поилова могла умереть в любой момент приёма. Кто-нибудь читал рассказ Честертона «Причуда рыболова» из сборника «Человек, который слишком много знал»? Там главный герой – Хорн Фишер. Так вот, в этом рассказе на острове задушен влиятельный магнат. Его гости – крупные английские политики. Суть в том, что каждый из них в течение дня приходит на остров, где рыбачит Гук – так звали магната – чтобы поговорить с ним. Но каждый из них обнаруживает Гука уже мёртвым и боится в этом сознаться, так как у каждого был мотив для убийства. На самом деле магната убили ночью. Шедевральный рассказ! Бриллиант в короне Честертона.

– Ваши обширные знания поразительны, – сказала Ялович, – но проследите, пожалуйста, связь с нашим делом.

– Всё очень просто. Представьте, что меня не было в той очереди. Поилову находят отравленной, начинается следствие. Предположим, каждый из посетителей говорит, что она была жива, когда он вошёл. Но как это проверить? Хуже всех пришлось бы последнему, или, вернее, последней – Нине Анатольевне Башевич, что очень немаловажно. Однако об этом дальше. Как ей оправдаться, что не она отравила Поилову, и доказать, что та была мертва? Здесь всё и объясняется. Предвосхищаю чей-нибудь вопрос, если мотив убийства – желание избавиться от шантажиста, то кто взял деньги, ведь я видел Поилову живой? Но в том-то и дело, что меня не должно было быть в этой очереди. Без меня всё было бы просто. Башевич зашла последней, и после этого Поилову уже никто не видел живой. Мотив – пожалуйста. Избавиться от шантажистки и заодно взять чужие деньги.

– Но ведь она бы не призналась, – вмешалась Бернингсен, – Башевич до конца отрицала бы шантаж, как она и делала. К тому же откуда она могла знать, что другие тоже пришли с деньгами? Разве что догадалась бы.