Убийство в снежном городе

– Анатолий работник полиции, вы же знаете. Не волнуйтесь. – Один из полицейских с силой развернул женщину и, обняв за плечи, повел домой, она громко причитала и всхлипывала, и соседки потянулись вслед, там оказалось интереснее, надо же все выспросить, посудачить.

– Девочка у него! – Ахнула Саша. – И если не найти пещеру, то можно опоздать. И не важно, задержите вы его потом или нет, если девочка погибнет. Говорила ж, надо искать пещеру!

– Без тебя знаем, – буркнул Андрей, но тут же извинился. – Все, Саша, не мешай работать, иди, отдыхай. – Он дал команду запеленговать телефоны Панкова и Нины. – Будем вызывать из Владимира вертолет и бригады. Зимой проще, машину Панкова будет видно сверху.

Саша еще раз позвонила Соне, телефон оказался так же отключен. – Да что ж это такое, куда пропала! – Девушка отправилась домой, может, подруга и правда отключила телефон и забыла.

По дороге ее обогнала знакомая лошадка с запряженными санями.

– Тпррру! – возчик Василий притормозил. – В монастырь-то не надо? Съели уже весь сыр, наверное? А то давай, подвезу!

А ведь точно, хотели сыра купить, тот весь забрали с собой итальянцы. И Саша резво запрыгнула на телегу – когда еще подвернется оказия.

Лошадка порысила к реке, а девушка до боли в пальцах рук вцепилась в бортик. – Мороза нет, лед, наверное, уже мягкий, неужели снова через реку?

– Да не боись ты, какие вы, городские, бояки, а? – хохотнул Василий. – Такие морозы стояли, лед еще толстый, крепкий. – Он дернул вожжи, – пошла, пошла!

Лошадка резво проскочила неширокую речку и уже знакомой дорогой понеслась через лес к монастырю.

– А ты в храме нашем была? – Строго спросила монахиня Иоанна. – Пока телегу загружаем, сходи. Нехорошо, матушка, как же это, за сыром приехала, а в храм не зашла, неправильно это! А Вася подождет, если что, правда, Вася?

Возчик кивнул. – Как скажешь, матушка.

Саша тоже закивала и покорно поплелась в храм. Красивый одноглавый храм с колокольней понравился ей еще в прошлый раз, но Василий торопился и дальше сыроварни компания не пошла.

Казалось, серые купола таяли вместе со снегом в поле вокруг монастыря. Синее небо темнело, тоже приобретая оттенок серого, солнечный, почти весенний день подходил к концу, сменяясь ранними февральскими сумерками.

Саша зашла в храм, полюбовалась иконостасом под старинными низкими сводами.

– Поди, поди, деточка, вон к той иконе, помолись, – подтолкнула ее пожилая монахиня в сторону одного из образов. – У нас тут иконы чудом появились! Тогда монастырь лежал в руинах, писаных икон не было и купить их было не на что. На солее в разрушенном храме установили тумбочку, там после Литургии собирались служить молебен Спасителю и призывать Божие благословение на восстановление монастыря. В тот день в храм пришел незнакомый человек и пожертвовал обители красивейший образ Господа "Царя Славы". Образ этот тут же был поставлен на пустующую тумбочку, словно специально ожидавшую Его!

Саша покивала.

– Это не все, чудесным образом явилась нам и Богородица. Преподнесли Образ на Троицу двадцать лет назад. А я тебя вон куда веду, – кивнула монахиня в сторону иконы, изображавшей седого старца с бородой в зеленых и красных одеждах. – Это Иоанн Богослов, чудотворная икона, люди даже от рака исцеляются, на наших глазах это происходит! Помолись, деточка.

Молиться Саша не умела, поэтому просто постояла у иконы в тишине.

– Видишь, вон там купол? – кивнула монахиня в сторону приземистого одноэтажного здания с тоненькой башенкой, увенчанной маленьким серым куполом с крестом. – Зайди, пока открыто. Там реставраторы работают, фрески старые на стенах появились, как все отмыли. Сходи, погляди.

Саша опять послушно побрела, куда указали.

Здание напоминало доисторического зверя, косолапо стоявшего на толстых кривых лапах – расширяющихся к земле старых колоннах. Еще не покрасили стены и красный обшарпанный за века кирпич казался шкурой древнего чудища. Единственное окно забили ветхими досками, и Саша зашла осторожно, с опаской, открыв такую же ветхую деревянную дверь.

Внутри стояли леса, но реставраторов не было, хотя их работа сразу бросалась в глаза на одной стене со счищенной штукатуркой. Там еле различались образы святых и даже какой-то пейзаж.

Девушка пригляделась. На фреске можно различить фигуры людей или святых, реку, два монастыря на противоположной стороне реки, где подразумевался город. Дорога шла вдоль реки, мимо двух гор, и приводила к пещере с маленьким озером внутри. А в пещере, еле различимая, лишь намеками угадывалась фигура, опутанная не то цепями, не то канатами, не то толстыми стеблями водорослей.

Саша выскочила из пещеры, схватила телефон, набрала номер Андрея, но телефон грустно всхлипнул, показав разряженную батарею, и выключился.

– Телефон, телефон здесь есть? – заорала Саша, выскочив из бывшей- и будущей- часовни.

– Что ж ты кричишь так, – укорила ее монахиня Иоанна, – все тебе суета, крики, в месте Господнем находишься, матушка.

– Телефон надо срочно, мой разрядился, надо в полицию позвонить. В следственный комитет!

– Что случилось? – подняла брови монахиня.