Убийство в спальне Дело о дневнике загадочной блондинки. Дело о кричащей женщине

— Что за письмо, откуда? — нетерпеливо спросил Мейсон.

— Лучше вскройте.

Мейсон взял ножницы, обрезал конверт до конца и, запустив в него длинные пальцы, извлек на свет содержимое.

— Провалиться мне на этом месте!

В руке у него были два банкнота: один — в пятьсот, другой — в тысячу долларов. Помимо денег, автор письма — а, судя по почерку, это писала женщина — прислала записку.

«Уважаемый господин Мейсон!

Я обещала, что первым делом с утра у вас будут эти деньги. Меня заверили, что письмо доставят- к восьми часам. Какое-то время меня не будет. Большое вам спасибо.

Арлен Дюваль». 334

Мейсон внимательно изучил марку и штемпель.

— Восемь тридцать вечера, вчерашнее число, — сказал он.

Делла Стрит молча кивнула.

Мейсон достал из кармана другой конверт — тот, что оставили для него накануне в офисе Дрейка и в котором тоже было полторы тысячи долларов, — и сравнил его с первым.

— Машинка та же? — спросила Делла.

Мейсон покачал головой.

— Вы в интересном положении, шеф, сейчас — у вас два задатка и каждый по полторы тысячи.

Мейсон снова отрицательно'покачал головой.

— Разве не так, шеф?

— Нет.

— Почему? Что произошло?

— От тех денег, Делла, я избавился.

— Как так?

— Так получилось. Деньги у меня не держатся, вот и все. К тому же мы не знаем, были ли те деньги и в самом деле от Арлен Дюваль. В конце концов, там стояла только печатная буква «А», и в суде такое доказательство не примут. Предположим, что в том письме она прислала мне долговое обязательство. Но тогда, если я попробую заявить, что там была ее подпись и долговое обязательство мне было ею прислано, подтверждений этому будет не больше, чем в этом письме, тогда меня просто высмеют.

— К чему вы клоните?

— На Большом совете меня спросят о деньгах, полученных от Арлен Дюваль. Не сомневаюсь, что господин окружной прокурор — наш уважаемый Гамильтон Бюргер станет задавать вопросы лично. Я уже вижу, как он готовится и как ему не терпится начать то, что он считает изнурительным перекрестным допросом, как он предвкушает миг, когда выставит меня перед Большим советом и станет упиваться моей беспомощностью.

— Значит, вы не собираетесь говорить ему о тех других полутора тысячах?

— Каких еще полутора тысячах? — Мейсон изобразил крайнее изумление.

— О’кей, шеф! Будь по-вашему! Но прошу вас — постарайтесь уцелеть и вернуться.

— Уж это непременно.

— Пол Дрейк рассказал мне, что случилось вчера ночью. Как в доме у Балларда в окне видели человека. Кто это был?

— Читай вечерние газеты, Делла, и все узнаешь! — С этими словами Перри Мейсон взял свой «дипломат», небрежно бросил в одно из отделений записку и две денежные купюры, взглянул на часы, улыбнулся и сказал: — Пока. Гамильтон Бюргер ждать не любит. Я должен быть там ровно в десять.

Уже у дверей он помедлил и, немного подумав, отдал Делле Стрит последние указания:

— Свяжись, пожалуйста, с Полом. Вчерашнее письмо ему доставил курьер в форме — пусть он проверит каждую курьерскую службу и найдет того парнишку. Найдет и спросит, где и от кого тот это письмо получил. И пусть не забудет взять описание внешности.

— Хорошо, шеф.

— А сейчас я бегу успокоить Бюргера — у него наверняка уже чешутся руки.

— Не давайте ему слишком их. распускать.

Мейсон усмехнулся:

— Что поделаешь, это шоу пойдет по заказу окружного прокурора. Я — на его территории, и он может гоняться за мной сколько ему вздумается.

— И у вас не будет никакого прибежища?

Мейсон усмехнулся еще раз:

— О, я в любой момент могу спрятаться за «пятую» поправку.

— Не шутите так.

— Это вовсе не шутка. Это вполне может быть охранительное, основанное на фактах заявление.

До Дворца правосудия Мейсон доехал на такси и сразу прошел в комнату заседаний Большого совета.

Газетные репортеры и фотографы окружили его, ослепив яркими вспышками камер.

— Почему вас вызывают, мистер Мейсон? — спросил один.

— Я и сам не знаю. Мне вручили повестку, и я, как рядовой законопослушный гражданин, подчиняюсь требованиям. Больше мне добавить нечего.

— Нечего или не хотите?

— И хотел бы, но нечего.

Подошел полицейский, тронул Мейсона за рукав:

— Вы — первый.

Мейсон вошел в комнату, где его ждали члены Большого совета присяжных.

Председательствовал Гамильтон Бюргер. Он что-то говорил, но, увидев Мейсона, прервался. Лицо его выражало плохо скрытое торжество. Оглядев присяжных, Мейсон с интересом отметил для себя, что особой благожелательности к себе ему сегодня ждать не следует, ибо — было ясно как день — Гамильтон Бюргер до его появления уже достаточно с ними поработал и ситуацию обрисовал. Дело принимало более серьезный оборот, чем Мейсон предполагал.

Его привели к присяге, и Гамильтон Бюргер предупредил его о соблюдении конституционных прав.

— Всем известно, что вы — юрист, — начал Бюргер. — По закону вы обязаны давать ответы на определенные вопросы, которые зададут вам члены Большого совета. Однако вы можете отказаться отвечать, если считаете, что ваши ответы могут быть потом использованы против вас. Вы имеете право отказаться давать показания, если чувствуете, что требуемые от вас показания могут вас компрометировать.