Убийство в старинном особняке

Хотя уже понимал, что время будет потрачено впустую. Он совершенно не представлял, кто мог бы настолько желать зла его спутнику, чтобы выкинуть в буквальном смысле слова на ветер добрый флакончик дорогущей пыльцы. Это ведь самый бестолковый способ применения – бросить горсть в лицо. И расход большой, и сам рискуешь надышаться, и выветрится очень быстро. На пару часов только и хватит. А вот если четвертушку этой же дозы – да подсыпать в питье, желательно сладкое. Жертва сперва впадет в оцепенение, а потом будет выполнять все, что ты ей в это время прикажешь. И действовать это будет несколько дней. Ну а если давать средство на протяжении долгого времени, да еще и приказы отдавать с умом, можно и навсегда сломать волю и получить покорного раба. Неудивительно, что растить среброзвонник и собирать пыльцу запрещено. И неудивительно, что на черном рынке эта отрава пользуется большим спросом, несмотря на смертный приговор за торговлю и суровое наказание даже за хранение.

Пожилой и очень недовольный начальник стражи неохотно удостоил Пита двухминутной аудиенции наедине, после чего превратился в воплощение любезности. Видимо, как кучер и говорил, авторитет и титул господина Марка был для старика неколебим и сияющ. Даже на посланцев всесильного аристократа хватило.

Дознавателя – сурового дядьку со шрамом от переносицы до челюсти – начальник тут же отослал, объявив, что займется этим делом самолично. Волшебника с товарищами усадили в мягкие кресла, извинились за доставленное беспокойство и угостили обедом. После чего очень вежливо опросили, даже не придираясь к тому, что сам пострадавший «помощник волшебника» рот раскрыл всего пару раз, чтобы сказать только, что не знает ни нападавшего, ни кого-либо еще, кто мог бы желать его смерти.

При допросе преступника им любезно разрешили не только присутствовать, но и задавать вопросы, буде таковые возникнут. Скай был уверен, что ничего путного из этого не выйдет, но Пит выразил желание за всех.

Как и ожидал волшебник, несостоявшийся убийца ничего интересного не рассказал, даже когда действие пыльцы закончилось. Стоял себе в переулке, дышал свежим воздухом. Потом, кажется, кто-то подошел. А потом он увидел в толпе возле башни парня и должен был его убить. Что он и попытался сделать, да вот не повезло. То есть, конечно, повезло: за неудачное покушение можно даже и без каторжных работ обойтись. Тюрьма место невеселое, но из нее можно выйти живым и даже неискалеченным. Так что Пит ему теперь навроде второго батюшки. А уж если господин волшебник и его помощники соизволят его простить – век благодарен будет.

Начальник стражи, присутствовавший на допросе лично, сказал, что дело, в принципе, можно свести к гражданскому обвинению. Пострадавший-то жив и даже не очень пострадал. И если он решит обидчика простить…

При этом гримасничал старый стражник так многозначительно, что даже Скай догадался, что господину волшебнику предлагается забрать супостата себе, да и разобраться с ним по-свойски. А может, господин волшебник знает и какой-нибудь не слишком известный способ прочистить мозги и узнать что-то еще, сверх уже рассказанного? Дело-то и правда неприятное и раскрыть его удастся разве что чудом.

Понял намеки и сам задержанный. Сразу же замолчал и смотрел теперь уже не просительно, а настороженно. А ну как волшебник окажется вовсе не таким приятным парнем, каким прикидывается? И захочет расквитаться с ним за всю эту нервотрепку?

Больше всего Скаю сейчас хотелось вернуться в свою тихую комнатку в домике госпожи Флоры. Усесться в уютное кресло и читать о чьих-нибудь чужих приключениях, которые непременно закончатся хорошо. Ну или, на худой конец, в комнату в таверне, сварить медового отвара с травами и яблоками и не думать ни о каких неприятностях до самого завтрашнего утра.

Вместо этого волшебник попросил немного времени на размышления. И повел своих спутников на улицу – подышать свежим воздухом. И подальше от настороженных ушей стражи.

– Что скажешь? – тут же насел на пострадавшего Пит.

– А я уже все сказал, – буркнул одержимый. – Понятия не имею, кому я мог поперек горла встать. Может, перепутали с кем-то?

– А немолодого такого полного господина не припоминаешь? – поинтересовался Скай. – Волосы седые, лицо круглое, брови густые, насупленные. Ростом чуток пониже меня, кажется. Камзол темно-синий, но это не примета, понятное дело. Он на тебя на рынке очень недобро смотрел.

Ник нахмурился, но так ничего внятного и не ответил. Вроде что-то знакомое в описании есть, но где он мог означенного господина видеть и что плохого мог ему сделать – ни малейшего проблеска.

– А дрянь эта, рабская пыль, ни о чем тебе не напоминает? – спросил Пит, глядя на одержимого пристально.

Тот совсем скис.

– Кажется, мне ее давали. Там, в подвале. Но точно я не помню, просто запах знакомый и чувство такое гадостное.

– А сам ты ею не приторговывал? – уточнил Пит.

Глаза его не отрывались от лица Ника, ловя малейшие изменения выражения.

– Сдурел?! – Ник возмутился и даже, кажется, обиделся. – Я честный травник! Ничего такого.