Убийство в стиле «Хайли лайки»

– Как я поняла, после аварии, в которую угодил мальчик, у него в мозгу образовался сгусток крови, который затем начал уплотняться, разрастаться и одновременно срастаться своими тканями с мозговой оболочкой. Эдакий паразит поселился в голове у моего мальчика и не позволял ему ни двигаться нормально, ни говорить. Даже есть в ту пору моему Бориске было трудно, через трубочку ребенка кормили. И состояние все ухудшалось. Не на месяцы, а на недели уже счет шел. Если бы не этот мистер Стен, не было бы у меня сейчас Бориски.

Но тут Ольга Семеновна вспомнила, что Бориски у нее и так нет, и зарыдала. Катя за это время успела основательно задремать. И когда Ольга Семеновна своим голосом ее снова разбудила, была очень недовольна. Но Ольгу Семеновну потянуло устроить вечер воспоминаний. И она не очень-то церемонилась с желаниями самой Кати. Все-таки мать и сын были удивительно похожи друг на друга в своем эгоизме, не без раздражения подумала про себя Катя.

Она уже предприняла несколько попыток заставить Ольгу Семеновну успокоиться, но та ее не слушала. И Катя поняла, что Ольга Семеновна не замолчит, пока не выскажется до конца.

– Так вот, когда Бореньке вскрыли голову, то выяснилось, что опухоль уже и в кость успела прорасти. И каким-то образом размягчила ее. Уникальный случай, врачи такого и не видели раньше. Но они все удалили, а вместо той части черепа, которую они удалили вместе с больной тканью, они поставили Бореньке пластинку.

– Пластинку, – машинально повторила Катя. – Из титана?

– Нет, тогда наши хирурги платину в медицине применяли. Из нее пластинку и поставили.

– Вот как.

Катя задумалась. Кто-то еще рассказывал ей об этом оригинальном применении одного из самых дорогих металлов на планете. Но, впрочем, таким дорогим металлом платина стала не сразу. В девятнадцатом веке ее стоимость на мировых торговых биржах была настолько мизерной, что рудники по всей России с богатейшими запасами этого металла в своих недрах просто разорялись, и их за гроши скупали англичане. После того как почти вся добыча платины из богатейших месторождений сосредоточилась в руках империалистов, как вы сами понимаете, цена на платину в мире вдруг удивительным образом быстро начала расти. Все вдруг поняли, какая это замечательная штука – платина. Цена на нее все росла и росла, а иностранные хозяева шахт в России все богатели и богатели. И так было вплоть до двадцатого века, когда платиновые рудники перешли в руки советской власти. Иностранные компании потеряли доступ в свои рудники, и каким-то непостижимым образом цена на платину в мире снова стала падать. Просто удивительное дело.

Но так как в Советском Союзе платины было много, покупать ее особо никто не рвался, а наши ученые прекрасно сознавали ее уникальные свойства, то этот металл применялся в авиационной и космической промышленности, а также изредка ее использовали в медицине. Видимо, Бориске повезло разжиться платиновым протезом еще в те времена, когда это стоило не так чтобы очень уж дорого.

– А что было потом?

– Бориску из больницы выписали, когда он мог уже сам ходить и разговаривать. Врачи сразу мне сказали, что полностью двигательные функции никогда уже не восстановятся. Не быть Бореньке спортсменом или даже просто физически здоровым человеком. Но группу инвалидности ему дали вторую, с такой вполне можно жить.

– А платиновую пластинку чем потом заменили?

– Да ничем. Та клиника, которую господин Стен организовал, недолго просуществовала. Два года они нас консультировали только. А на третий год я позвонила, чтобы записать Бореньку на прием, а мне сказали, что там теперь находится какая-то фирма, которая торгует лесом. И про американский центр они ничего не знают.

– И как же вы дальше обходились?

– А нормально. Боря в каком-то особом лечении больше не нуждался. Его наши врачи в обычной поликлинике наблюдали. Да еще раз в год мы ездим на обследование в НИИ мозга. Там Бореньке по полису делают КТ. И все у нас всегда в порядке до этого момента было.

И Ольга Семеновна зарыдала. Засыпая, Катя все еще слышала ее рыдания. И это ей совершенно не нравилось. Не под такую музыку она бы хотела спать. И что за вредоносный характер что у матери, что у сына? Один не давал Кате покоя своими капризами, вторая изводит ее своими слезами. Вот ведь семейка!

Глава 11

Поэтому, проснувшись, Катя некоторое время лежала, не шевелясь и прислушиваясь. Вдруг Ольга Семеновна рыдает больше на публику? Услышит, что Катя проснулась, и снова ударится в слезы. А Катю эта слякоть порядком утомила еще вчера. Но нет, никто не рыдал. И вообще, было так тихо, что даже дыхания соседки по комнате не было слышно. Тогда Катя осторожно высунула голову и обнаружила, что в комнате она одна. Ольга Семеновна куда-то ушла.

– Ничего, небось на завтрак придет.