Убийство в субботу утром

— Советую вам, главный инспектор, не говорить подобных вещей другим из нашей среды, ибо это их ничуть не позабавит. Не то чтобы они были лишены чувства юмора, отнюдь. Но на подобные вещи оно не распространяется. — Уже более серьезно он продолжил: — Да, кабинеты очень похожи. Но и лечение по форме всегда одинаково. Пациент психоаналитика всегда лежит на кушетке, соответственно, нужны кушетка и кресло за ней. Любой аналитик занимается и психотерапией тоже, поэтому всегда имеются два кресла. Большинство пациентов иногда плачут, — значит, необходима коробка с салфетками. Хотя вы правы. Мне это никогда раньше не приходило в голову. И в самом деле, забавно…

Михаэль спросил Линдера, может ли тот составить список всех, кто бывал у него дома за последние две недели.

— Нет ничего проще. До субботы к нам вообще никто не приходил: Даниэль болел свинкой. Даже те, кто уже переболел, поостереглись.

Михаэль изучал список гостей. Примерно половина фамилий были помечены галочкой. Это означало, пояснил Линдер, что они приняли приглашение. Возле каждой фамилии с галочкой в скобках было указано наименование каких-нибудь блюд — каждый что-то приносил с собой. Михаэль заметил, что около половины приглашенных приходить не собирались.

— Да, — подтвердил Линдер. — Люди из Тель-Авива приезжают, только если кандидат — их сокурсник; люди из Хайфы не приезжают вообще; и еще несколько пожилых людей фактически никогда никуда не приходят: их приглашают из вежливости и для проформы Хильдесхаймер готов присутствовать, только если среди гостей нет его пациентов или подопечных, а такого не бывает никогда. Ева была за границей, еще несколько человек — тоже. В конце марта проходила пара конгрессов из тех, которые придумывают исключительно для того, чтобы до первого апреля успеть списать запланированные деньги. Но сорок гостей — это все же вполне прилично.

— Знал ли кто-нибудь, где именно вы храните пистолет? — спросил Михаэль.

На лице Линдера появилось несчастное выражение.

— Это ничего не значит, — сказал он. — Что с того, если кто-то знал, где пистолет? Некоторые гости практически были членами семьи; все знают, что у меня нет сейфа; все знают, что у меня есть пистолет, — где еще мне его держать?

Михаэль молча ждал.

— Ладно, Иоав точно знал, где он лежит, но ему не надо было бы дожидаться субботы — он заходит регулярно. И еще несколько человек тоже знают, а может, я что-то громко говорил и кто-то это слышал; я не всегда помню, когда и что говорю. — Он зажег сигарету, слегка поежился и встал, чтобы включить электрообогреватель. В комнате было очень холодно.

Михаэль спросил, не запомнил ли Джо случайно, кто выходил из гостиной или, может быть, ходил из комнаты в комнату.

— Все, абсолютно все слонялись по квартире в течение всего вечера. Верхнюю одежду оставляли в спальне, и люди все время входили и выходили, чтобы что-то надеть, или снять, или достать из сумки, ну и вообще… Тамми выходила посмотреть на Даниэля — он спал в нашей кровати, и некоторые другие тоже. Знаете, ведь это не официальный прием, где все ходят по струнке!

Михаэль поинтересовался, известно ли ему что-либо о взаимоотношениях Нейдорф с людьми, присутствовавшими на приеме.

Линдер поколебался, отхлебнул кофе, бросил взгляд на список, вложенный Михаэлем в его протянутую руку, а затем поднял глаза и сказал тихим изменившимся голосом:

— Я много чего знаю об этих людях. Знаю, кто проводил аналитические сеансы с кандидатами, знаю, чьими подопечными они были. Но все это не имеет никакого значения. Никто из них не мог ее убить. Какие, собственно, у них могли быть причины? Вы не понимаете! — Его голос окреп, в нем появилась нотка горячей убежденности. — В их глазах эта женщина была совершенством. Даже шутить по этому поводу никому не приходило в голову. И абсолютно невероятно, чтобы пациент во время сеанса напал на своего аналитика. Мы сейчас не говорим о действительно психически больных людях, когда теоретически возможно все. Мы говорим о здоровых людях с внутренними проблемами, которые решаются с помощью психоанализа. Каждый в Институте подвергается анализу для усовершенствования профессионального мастерства, это одно из важнейших условий в нашей работе.

Через стенку послышались приглушенные голоса и шаги, звук открывающейся и закрывающейся двери. Линдер объяснил, что это Дина проводила пациента до двери, а следующий должен подойти через ми нугу-другую. Раздался звонок в дверь, снова шаги и скрип двери, затем мертвая тишина.

— Нет, доктор Линдер, — тихо произнес Михаэль, — как ни больно в это поверить, но даже люди, считающиеся здоровыми, способны иной раз на все. Причем именно люди, на которых смотрят как на совершенство, именно они — вам это должно быть известно лучше, чем мне, — становятся объектами нападения. В данном же случае мы имеем дело с убийством. И я прошу вашей помощи.

Линдер молча курил. Темные круги под глазами подчеркивали его болезненную бледность. Он вынул салфетку из коробки и вытер со лба капли пота.