Убийство Вампира Завоевателя

Я прижалась к стенам утеса, прижимая ладони к влажному камню и пропуская сквозь них свое сознание. Мне потребовалась вся моя концентрация — я постоянно спотыкалась на неровностях, потому что не могла уследить за нашим общим путем и одновременно видеть то, что лежало прямо передо мной. Атриус оставался рядом со мной, одной рукой держа меч наготове, а другой вцепившись в мою руку, словно боялся меня потерять.

Мы шли несколько часов. Единственным преимуществом жестокой природы перевала было то, что он так хорошо защищал нас от солнца, что нам не нужно было останавливаться, чтобы укрыться от него. Разница между ночью и днем была невелика. В результате время расплывалось. Выносливость вампиров была гораздо выше, чем у людей. Им не нужно было так часто отдыхать.

Но в конце концов я начала страдать. Голова раскалывалась. Боли от травм, полученных во время недавнего нападения и все еще не до конца заживших, донимали меня, а постоянная сосредоточенность изматывала.

— Тебе нужно отдохнуть, — сказал Атриус через некоторое время.

Я даже не удостоила его ответом. Я просто продолжала идти вперед.

Времени не хватало.

В конце концов Атриус приказал всем отдохнуть, хотя к тому времени я уже давно потеряла счет времени. Даже сквозь туман я не чувствовал, как опускается или поднимается солнце. К этому времени даже вампиры выдохлись, благодарно опустившись на землю по приказу и потянувшись к своим флягам с оленьей кровью.

Я не могла заставить себя сдвинуться с места, мои пальцы все еще были скрючены на камне.

Через мгновение Атриус осторожно взял меня за руку. Как только он оторвал меня от устойчивой стены, мои колени подкосились.

Он подхватил меня, и мы вместе опустились на землю. Моя голова кружилась. Второй раз в жизни я чувствовала себя по-настоящему слепой — истощение было настолько глубоким, что в этом мертвом месте я не могла ухватиться ни за одну из окружающих меня нитей.

Кроме нити Атриуса. Его присутствие, твердое и непоколебимое, было единственной надежной гаванью.

Он ничего не говорил, но его беспокойство пронизывало меня, как дрожащая струна.

— Пей, — пробормотал он, поднося флягу к моему рту и наклоняя мой подбородок, когда я с трудом удерживала ее. Жидкость внутри была сладкой и более густой, чем вода. Что бы это ни было, мое тело с первой же капли закричало, чтобы его было больше.

— Тоник, — сказал он. — Это лучше для тебя.

Он подготовился ко встрече со мной. Приготовил специфические для человека тоники, чтобы помочь мне в путешествии. Я знала его уже достаточно хорошо, чтобы не удивляться этому, и все же… мое сердце слегка сжалось.

Он отодвинул флягу, и моя голова опустилась на его плечо. Я бы не призналась в этом вслух, но мне было необходимо это — прижаться к его телу. Его аура поддерживала меня после стольких часов, проведенных в нитях.

— Мне нужно не спать. — Мой голос звучал невнятно. — Там могут быть сливики…

— Тебе нужно отдохнуть, — огрызнулся он. — Вот.

Что-то коснулось моих губ — маленький кусочек вяленого мяса. Я взяла его и стала жевать — или старался изо всех сил.

— Я буду наблюдать, — сказал он.

Я проглотила вяленое мясо, приложив значительные усилия.

— Но ты не сможешь увидеть…

— Достаточно. — Его рука потянулась, чтобы погладить мою щеку. Что-то в суровости этого слова и мягкости прикосновения заставило все дальнейшие протесты утихнуть.

Он положил меч рядом с собой, и я еще крепче прижалась к нему, а моя голова опустилась к его коленям.

Последнее, что я запомнила, прежде чем сон завладел мной, — это как моя рука обвилась вокруг его руки — бездумный импульс, словно компас, дрейфующий на север.

Я спала так глубоко, что, когда теплая жидкость брызнула мне на лицо, прошло несколько долгих секунд, прежде чем я поняла, что это кровь.

Но стоило мне это сделать, как я тут же поняла, что это кровь Атриуса.

Боль от его раны резко пронзила нити, достаточно громко, чтобы вернуть меня в сознание. Поначалу я не могла больше ни за что ухватиться, и, покачнувшись, упала на неровные камни, а туман, тьма и всепоглощающая безжизненность перевала окружали меня.

Воздух прорезал высокий крик, не похожий на испуганный детский вопль: он начинался с леденящей душу высоты, а затем срывался на гортанный хрип.

Моя хватка на окружающую обстановку ослабла. Я вскочила на ноги.

Сливик.

Сливик, у которого был Атриус.

ГЛАВА 39

Все слышали истории о сливиках — в конце концов, это такие существа, которые особенно хорошо вписываются в детские истории о привидениях и кошмарах. Но даже самые дикие из этих историй не могли сравниться с реальностью, когда вы видели одного из них перед собой. Ужас наводил не внешний вид, а все их присутствие. Легенда гласила, что они не были природными зверями, что их создал Сагтра, бог животных, чтобы они стали лучшими противниками на охоте. Боги, в это можно было поверить.