Убийца где-то рядом... Смерть в белом галстуке

— Похожи? — спросил Дэвид безразличным тоном. — Как ты определила?

— У них застежка той же конструкции.

— Разумеется. Это очень распространенная модель перчаток. Я купил таких две пары, но одну потерял.

Не прозвучала ли в его голосе слабая насмешка? Кристина не была в этом уверена, а в следующий момент он сказал «до свиданья» и широким шагом пошел по дороге.

Глава девятая

К семи часам утра Кристина поняла, что у нее нет никакой надежды поспать еще немного. Она села на кровати и, ощутив, как холодно в комнате, поспешно накинула на плечи ватное одеяло и устроилась поудобнее. Она провела беспокойную ночь, спала урывками и, просыпаясь, ломала голову над событиями предыдущих дней, вполне сознавая, что ведет себя глупо, но никак не могла подавить некоторые мучившие ее сомнения. Когда она вернулась обратно в гостиную после того, как проводила Дэвида, Эндрина спросила:

— Что случилось? Весь вечер ты выглядела очень довольной, а теперь ты точно не в настроении.

Как только она рассказала Эндрине о перчатках, то последняя сказала:

— Ну и что? Тот факт, что у Дэвида перчатки похожи на кусочки, найденные тобой, ничего не значит, а кроме того, ты пока даже точно не знаешь, имеют ли перчатки, которые ты нашла, какое-либо отношение к смерти Джозефа Уолша.

— Все это так. Но, понимаешь, Дэвид знает все об этом туннеле, по которому можно пройти в школу и выйти из нее, и ему не нравился Джозеф Уолш…

— Но это можно сказать не только о нем. И Туэки, я уверена, знает об этом проходе, возможно, и сэр Уильям. Ты — глупышка, Крис. Неужели бы Дэвид изменил свой обычный маршрут, чтобы показать тебе этот проход, если бы он был тем человеком, который убил Уолша?

— Если только это не какой-нибудь тщательно разработанный двойной обман.

— Чепуха. Ты начиталась триллеров, Крис. Если тебя интересует мое мнение, то это, вероятно, какое-то изменение в психике, вызванное тем, что ты почувствовала, что он начинает многое для тебя значить. — Эндрина очень гордилась своей способностью проникать в сущность психологических процессов, протекавших у ее друзей.

Кроме мягкого умоляющего: «Ерунда, Эндрина!» — Кристина ничего больше не сказала, ибо она почувствовала, что Эндрина вплотную приблизилась к истине. И в течение всей ночи она просыпалась и спорила сама с собой. Но теперь она решила, что ей следует все тщательно продумать.

После глубоких размышлений она пришла к заключению, что, при имеющихся данных, ничто не доказывает, что это он совершил преступление. «Теперь, если бы у меня только был тот скоросшиватель, который в тот день находился у Мейбл Глоссоп, и я могла бы посмотреть, чье темное прошлое раскопал Джозеф Уолш, это действительно помогло бы. Мне очень хотелось бы узнать, что с ним произошло. Конечно, он уничтожен. Человек, который убил Мейбл, первым же делом сжег его». Она внезапно села. «Предположим, что он бросил его в пламя бойлера, как и перчатки, если только они принадлежали убийце Джозефа Уолша. Предположим, что он полностью не сгорел, предположим, Джордж выгреб его наружу… Я сейчас же ухожу!»

Последние слова она сказала громко, спрыгнула с постели и начала одеваться. Школу открывают около восьми, она вспомнила, что как-то Туэки шутил над теми, кто стремится быть там к восьми часам. Она оставила Эндрине записку, в которой сообщала, что ей надо было уехать пораньше. И если бы Туэки ее увидел, то она сказала бы, что кое-что уронила, к примеру, ключи, и пришла поискать их в бойлерной.

Выйдя из дома, Кристина вздрогнула от холода. Землю покрыл только тонкий слой снега, а затем ударил сильный мороз. К счастью, предыдущим вечером она поставила машину в гараж, и завести ее не составило труда. Но дорога обледенела, и она должна была ехать осторожно. Она оставила машину за воротами школы и пешком прошла к входу. Дверь была не заперта, и она открыла ее почти бесшумно. В швейцарской Туэки горел свет, но его там не было. Кристина тихо прошла мимо и пошла по коридору, ведущему в заднюю часть здания, к двери в бойлерную.