Убийца где-то рядом... Смерть в белом галстуке

В школе было тепло, совершенно тихо, и она была освещена тем особым тусклым светом зимнего утра, который бывает после того, как выпадет снег. Кристина двигалась быстро, она нашла дверь бойлерной незапертой, проскользнула в нее и осторожно закрыла ее за собой. Сверху лестницы в свете красного отблеска пламени бойлерная выглядела нелепой, выполненной в готическом стиле, с черной массой цилиндра и изогнутыми трубами и слабо освещенными бесформенными кучами пепла и золы. Она опустила руку в карман, чтобы достать фонарик, и поняла, что оставила его в машине. Это было помехой, но это можно было поправить. На ощупь рядом с дверью она нашла на стене выключатель. При тусклом свете бойлерная уже не производила особого впечатления и выглядела убогой. Кристина осторожно спустилась по ступенькам и прошла к кучам мусора. Она вспомнила, что видела какую-то обгоревшую бумагу вблизи того места, где они нашли перчатки, и начала там рыться. Но бумага рассыпалась черными хлопьями, как только она к ней притрагивалась. Девушка огляделась кругом и увидела еще одну кучу. Она не была разрыта, и, кроме того, в ней были видны листы контрольных работ по математике. Она начала думать, что вся эта идея — совершенное безумие, когда под кучей ишака увидела уголок тонкого голубого картона. Скоросшиватель, который был у Мейбл в учительской, был тоже голубого цвета. С учащенно забившимся сердцем она вытащила его наружу. Скоросшиватель начинался приблизительно с третьей страницы, низ ее обгорел, края стали коричневыми и неровными. Но в правом углу были видны написанные аккуратным почерком «Дж», а затем «Уо». Это, должно быть, тот скоросшиватель. Ее первым импульсом было попытаться прочитать его тотчас же, но это, конечно, было глупо. Она должна взять его в учительскую. Крис повернулась, чтобы подняться по ступенькам.

И в этот момент она услышала шаги, раздавшиеся со стороны темного прохода у нее за спиной, быстрые и тяжелые.

Это — Джордж, это, должно быть, Джордж! Однако, представив себе Джорджа, она поняла, что он вряд ли ходит подобным шагом. Она сделала непроизвольное движение, и кусок шлака с грохотом покатился по полу.

Шаги замерли, она услышала щелчок выключателя, и свет погас. Затем шаги раздались вновь, и из темного входа в проход прямо в лицо Кристине ударил ослепительный свет фонаря. Темная фигура рванулась вперед, выхватила остатки скоросшивателя из ее руки и одним быстрым ударом стремительно швырнула ее на кучу золы. Фонарь тотчас погас, ослепленные глаза Кристины некоторое время ничего не видели, а когда она снова обрела зрение, звук шагов был слышен уже далеко.

Кристина поднялась на ноги с единственной мыслью, что она должна немедленно отсюда уйти. При отблеске пламени, теперь, когда глаза снова привыкли к темноте, она смогла увидеть ступеньки, ведущие к двери, и, неуверенно ступая, направилась к ним. Почти машинально она наклонилась, подобрала обгоревшую половинку страницы с песчаного пола, сунула ее в карман, вскарабкалась по ступенькам и вышла. Она с огромным облегчением затворила за собой дверь, на мгновение прислонилась к ней и закрыла глаза.

Но чувство облегчения вскоре сменило чувство подавленности, как только она начала осознавать необыкновенную тишину, царившую в школе. Она ничего не слышала, кроме глухих ударов ее сердца и тяжелого дыхания. На мгновение она перестала дышать, и тишина показалась ей полной. Из полуоткрытой двери швейцарской бледно струился свет. Туэки? Сейчас он у себя в комнатке? Кристина подкралась к двери. Зачем она это делает, спрашивала она себя. Она тихо обогнула дверь и заглянула внутрь. Маленькая комната была пуста. Где же Туэки? Внезапно Кристина побежала по коридору, а потом вверх по лестнице к женской учительской, так хорошо ей знакомой. В ней она почувствовала себя в безопасности. Несомненно, это было нелогично. На миг учительская показалась ей убежищем. Конечно, легко можно было допустить, что именно Туэки вырвал у нее скоросшиватель в бойлерной, он действительно был наиболее вероятным лицом, которое находилось в этот час в школе. Но если это так, то тогда на Туэки падет подозрение в убийстве Мейбл Глоссоп и Джозефа Уолша. Она никогда всерьез не думала о Туэки как о подозреваемом, а мог ли он так легко совершить преступление, и не говорил ли Дэвид, что, возможно, у Туэки есть мотив?

Просто у нее разыгралось воображение. Школа была большим зданием, Туэки мог быть в дюжине мест, но ничего другого ей не приходило в голову. Когда у нее вырвали скоросшиватель, она сразу же вспомнила, как Дэвид сказал ей: «Я прячу долото в другом месте. Так, чтобы было не просто использовать этот вход в школу». Сложно любому, кроме Дэвида. Следовательно, она должна допустить возможность, что тот, кто ослепил ее светом фонаря и вырвал из рук скоросшиватель, мог быть Дэвидом. Это мог быть любой, так как она ничего не видела, кроме расплывчатых очертаний фигуры.