Убийца королевы

— Генерал, мы благодарим вас за щедрую помощь, — сказала Мариадна, воспользовавшись временным легкомыслием. — Воистину мы пропали бы без вас и ваших храбрецов. Теперь мне нужно ехать, потому что день клонится к вечеру, а впереди ещё много миль пути.

Леонидас улыбнулся ей.

— Ерунда. Сегодня вы будете моей гостьей, госпожа Мариадна. Я велю своим людям поставить для вас шатёр и сам встану на страже возле входа. Клянусь, ни один мужчина и ни одна женщина не пройдут мимо меня.

Уж не знаю, откуда взялась бы эта «женщина». Хотя в дароменской армии должны были служить и мужчины, и женщины, в отряде генерала, насколько я мог судить, имелись только первые.

Мариадна улыбнулась.

— Крайне щедрое предложение, генерал.

— Хорошо. Значит…

— Увы, — перебила она, — это предложение я не могу принять. У меня есть неотложные дела дома, в Сарриксе, и я не могу позволить себе задержаться.

Выражение лица Леонидаса было не из приятных.

— Очень хорошо, — наконец сказал он, вложил меч в ножны и зашагал к своему коню. — До свидания, мальчик, любящий грызунов. Надеюсь, ты не позволишь своей выдре описаться в карете госпожи.

— Белкокоту, — поправил Рейчис.

— До свидания, генерал, — сказал я. — Не думаю, что мы в ближайшее время встретимся.

Леонидас сел в седло и улыбнулся мне.

— О, я бы так не сказал. Я намерен позаботиться о том, чтобы мы встретились ещё один-единственный раз.

Он пришпорил коня и поехал по дороге прочь, а я на мгновение задумался — не попробовать ли метнуть заклинание ему в спину.

Глава 22 Вода в ванной

Мы остановились в одной из маленьких гостиниц для путешественников — с плохо крытой соломенной крышей, с замерзающими, пропускающими ветер каменными стенами и разбавленным пивом; таких гостиниц много разбросано в северной сельской местности. Одну комнату Эррас снял для госпожи, а вторую делили он, Рейчис и я. Я слегка беспокоился, что Леонидас может найти нас здесь. Но я почти не сомневался, что он не заметит такого местечка, даже если его конь вбежит прямиком в гостиницу.

— Я думал, она хотела добраться до Саррикса к ночи, — сказал я, усевшись на кровать в одном полотенце и принявшись соскребать с рубашки следы крови.

Эррас позволил мне принять ванну первым, поскольку во время нападения большая часть кровавых брызг на него не попала. Я был благодарен и немного удивлён, так как его предложение означало, что ему придётся купаться в грязной воде. После того как я вылез, Рейчис опустил лапу в воду и решил, что она слишком горячая. Это спасло меня от длительного спора о том, почему «бесполезный старый голокожий» моется раньше «благородного белкокота, который спас жизнь всем, одной лапой уложив пятьдесят воинов забанской элиты».

— Кой толк приезжать в город так поздно? — спросил старик, откидывая голову на край ванны; пар клубился вокруг его лица. — Маршалы до завтра не пустят нас в тюрьму, чтобы повидаться с Тасией.

Он вздохнул, но не от удовольствия.

— Если они вообще впустят графиню.

— А что будет, если они откажутся её впустить?

Эррас приподнял бровь.

— Моя госпожа наверняка сделает что-нибудь такое, о чём мы с вами будем сожалеть.

Он кивнул на футляры с порошками на моей кровати.

— Вы ведь не собираетесь просто проделать дыру в тюрьме, как проделали в тех забанцах, а?

Я вытер руки полотенцем, прежде чем проверить футляры.

— Я потратил большую часть своих запасов на забанцев. Кроме того, порошки не любят, когда их используют против чего-нибудь, кроме людей.

Это было не совсем так, но я предпочитал не выдавать больше необходимого об оружии, от которого в первую очередь зависело, останемся ли мы с Рейчисом в живых.

— Не возражаете, если я спрошу, из чего сделаны ваши порошки, господин Келлен? — спросил Эррас.

Я похлопал по левой кобуре.

— Красный порошок — вороний корень и толчёный искровой камень, смешанные с несколькими ингредиентами, которые я предпочитаю держать в тайне.

— А другой?

— По большей части это язык мертвеца.

Эррас уставился на меня, наверное, пытаясь понять, не потешаюсь ли я над ним. Потом спросил:

— Значит, если я правильно понял, вы грабите множество могил?

Я покачал головой.

— В крайнем случае сгодится любой труп, но лучше всего порошок срабатывает, если язык берётся у того, чья смерть имеет ко мне какое-то отношение.

— Тогда почему вы не собрали языки убитых вами забанцев?

— Поверьте, мне бы этого хотелось. Но в Дароме осквернение трупов — преступление. Леонидас воспользовался бы предлогом, чтобы напустить на меня своих людей, что было бы… неудобно.

Эррас кивнул.

— Генерал — одно сплошное неудобство.

Он встал в ванне, старый, костлявый и весь сморщенный (как и следовало ожидать), но ничуть не смущённый.

Я бросил ему полотенце и снова начал отчищать рубашку, как вдруг в голову мне пришла одна мысль.

— Графиня Мариадна сказала Леонидасу, что ей нужно быть в Сарриксе нынче вечером. Она ему солгала.

Эррас мрачно улыбнулся.

— Моя госпожа делает из лжи нечто вроде профессии.