Убийца королевы

Взрыв красного и чёрного пламени обуглил покрытую снегом землю, добавив к улыбке выжженный глаз.

— Хе, — захихикал Рейчис. — Это круто.

— Нет, господа, — дружелюбно обратился я к Фе-тристу и его брату. — Не сомневаюсь, ваша магия намного сильнее моей.

Мои руки уже вернулись в футляры с порошком.

— Просто я немного быстрее, вот и всё.

— Хватит, — сказал Фе-тан.

Он кивнул в сторону толпы аристократов и солдат, которые начали обращать внимание на наш разговор.

— Не перед варварами. Ша-маат не будет этому рада.

Он вытащил из кармана носовой платок и протянул его Фе-тристу. Затем повернулся ко мне.

— Тебя вызывает дипломат в Дароменской империи, посланник Верховного мага джен-теп. Ты придёшь?

— Конечно, — ответил я. — У меня всегда найдётся время, чтобы повидаться с сестрой.

Фе-тан сказал Фе-тристу:

— Ты будешь ждать здесь, на холоде, с варварами. Возможно, научишься у них хорошим манерам.

Я посмотрел на Рейчиса.

— Останься здесь и составь ему компанию.

Рейчис ухмыльнулся. Фе-трист — нет.

Ша-маат ждала нас в одном из меньших парусиновых шатров — хотя и не менее претенциозном — поставленном примерно в сотне ярдов от королевского. Войдя, я увидел сестру у резного деревянного стола: она наполняла два бокала на длинных ножках чем-то, что могло быть вином, а могло быть и ядом. Её голубое с золотом парчовое платье претендовало на то, чтобы описать его, как «великолепное».

Я приготовился вести себя вежливо. В конце концов, это была моя сестра. Но что-то в её манерах, в том, как она сбросила своё старое «я» всё, до последнего лоскутка, в пользу чего-то более… Я не смог найти подходящего слова, поэтому спросил:

— У тебя есть причины одеваться, как низкопробная девица для особых услуг в самом паршивом салуне, дорогая сестра?

Лицо Фе-тана из бледного сделалось пепельным. Шелла («Нет, теперь она Ша-маат, не забывай») просто улыбнулась.

— Милый брат, выпьешь со мной вина?

— Спасибо, я — пас. Мне предстоит долгая поездка обратно в Саррикс, а у меня обычно начинается расстройство желудка, когда мне что-то подсыпают в вино.

Рот Фе-тана искривился, что ему отнюдь не шло. Его пальцы дёргались.

— Ты посмел обвинить…

— О, не расстраивайся, верный Фе-тан, — сказала Ша-маат. — Такие уж манеры у моего дорогого брата.

Из-за странно чувственного тона, которым она говорила с Фе-таном, из-за её недавно приобретённой королевской осанки было трудно находиться с ней рядом.

«Предки. Она превратилась в какую-то извращённую версию нашего отца».

— Да, — сказал я. — Мы все…

Она перебила:

— Видишь ли, так Келлен выживает во враждебном ему мире: он заставляет своих противников потерять самообладание в отчаянной надежде получить некоторое преимущество.

Сестра протянула руку и прижала к моей щеке. Один из её пальцев слегка коснулся места за ухом рядом с верхней челюстью. Мягкость и неожиданная близость заставили меня тревожно содрогнуться.

— На самом деле он полностью предсказуем.

Фе-тан кивнул.

— Тогда я пойду, каррева.

Он повернулся и оставил нас в шатре вдвоём.

— Каррева? — спросил я.

Ша-маат убрала руку и улыбнулась.

— Разве не чудесно? Вчера отец прислал мне весточку.

— Наверное, чудесно. Но что хорошего в том, чтобы стать наследницей трона джен-теп, если нет настоящего трона джен-теп, который можно унаследовать?

— О, не пытайся украсть у меня радость, брат. Однажды наш народ снова станет сильным, и, когда этот день придёт, у меня будет дворец, меня будут окружать слуги, готовые выполнить любое моё желание.

Она взяла бокал вина со столика в центре шатра и отхлебнула глоток.

— Разве ты не можешь за меня порадоваться?

— Ну, у тебя уже есть шатёр на краю тундры и два идиота, готовые броситься ради тебя на нож, поэтому в любом случае начало положено.

Она наклонилась и поцеловала меня в щёку.

— Видишь? Разве это было так сложно?

Сестра демонстративно огляделась.

— А где твой питомец? Надеюсь, с ним не случилось ничего плохого?

— Рейчис занят размышлениями.

— И о чём может размышлять грязный некхек?

— Обойдёшься ли ты всего одним идиотом, исполняющим каждый твой каприз.

Она рассмеялась. Интересно, что бы подумал Фе-трист о том, как мало она беспокоится о его здоровье и жизни.

— А ты о чём размышляешь, милый брат?

— Я? Мне интересно, во что, проклятие, ты позволила превратить себя Ке-хеопсу, Шелла.

На этот раз я намеренно назвал её прежним именем. Может, оно пробьёт новую блестящую скорлупу, которой она себя окружила.

— Что ты здесь делаешь?

Она поставила бокал и показала туда, где солнечные лучи отбрасывали длинную тень на полог её шатра.

— Как и все, кто вращается вокруг маленькой королевы, я внимательно слежу за временем и гадаю, как скоро тьма опустится на её правление.

— Так вот почему ты меня вызвала, Ша-маат? Чтобы сказать, что время пришло?

— Нет, — ответила она, беря мою руку и целуя её. — Я вызвала тебя, чтобы поздравить. Отец будет очень доволен тем, чего ты добился.

Я отдёрнул руку.

— Чем? Я не выполнил ни одной твоей просьбы и не собираюсь выполнять.