Убийца на краю империи

Пока я склонялся к тому, что валить клиента надо через окно на дистанции до восьмисот метров. Слишком много факторов влияет на пулю, если превысить этот порог. Я уж молчу про то, что у меня нет подходящих патронов для километровых расстояний. Надо бы иметь под рукой 300WinMag, 416 barrett или 6.5Creedmoor, а это уже совсем другие габариты винтовки. Ну, и чистый шаманизм при поражении цели. Вдобавок, я не пристреливал свою «‎элку» в горизонтальной плоскости, так что придётся выбирать позицию под уклоном.

Ладно, будем думать.

Сначала — заселиться куда-нибудь, осмотреть город и нужные локации. Понаблюдать за объектом. Решение придёт, я в этом не сомневаюсь.

Убрав книгу, я решил немного поспать.

Кресло откидывалось при нажатии кнопки — знакомая система. А ещё в бортовом нижнем боксе обнаружился плед. В салоне малость похолодало, и я укрылся до самого подбородка.

Проспал несколько часов.

Разбудил меня голос капитана, возвестивший о том, что дирижабль начинает снижение.

Мой сосед уже проснулся и осоловело смотрел в иллюминатор, за которым полыхало зарево бакинских огней, упирающихся в черноту залива.

— Брат, — позвал я, — где у вас можно переночевать? Ну, чтобы не ехать далеко.

— Да много где, — попутчик задумчиво поскрёб щетину на подбородке. — А сколько денег у тебя?

— Немного, — я решил ответить уклончиво.

Не нравятся мне на Кавказе такие вопросы.

— Я спрошу у своих, давай? — предложил Халид. — У нас там много друзей осталось. Приютят, если что. Найдём тебе что-нибудь, не переживай, братан.

Дирижабль опускался плавно, и я не сразу понял, что мы падаем в залив. Я видел порт, заградительные огни кранов и освещённые палубы кораблей… Всё это стремительно приближалось. Из темноты выступили пирсы, набережная, и где-то внутри меня шевельнулась паника.

— Не сцы, братан, — раздался голос Халида. — Мы приводняемся.

Глава 25

Разница между приземлением и приводнением не ощущалась.

Дирижабль мягко коснулся днищем морской глади, я даже качки не почувствовал. Почти… Мы терпеливо ждали, пока двигатели заглохнут, а портовые рабочие пришвартуют воздушное судно к пирсу. Пандус откинулся прямо на доски настила — я видел это из своего иллюминатора.

— Музыкант? — спросил мой попутчик, когда я достал из камеры хранения футляр.

— Вроде того, — уклончиво ответил я. — Учусь.

— Правильно, — похвалил бакинец, выбираясь из кресла. — В жизни пригодится.

Снаружи было прохладно — градусов двенадцать.

Дул ветер, и мне захотелось вытащить из рюкзака тёплый батник. В Фазисе сейчас такая же погода, плюс-минус, но глубокой ночью сразу вспоминаешь об осени.

— Не отставай, братан.

Я зашагал к набережной по деревянному настилу.

Доски не скрипели, они были массивными и прочными.

Толпа из дирижабля повалила знатная. Больше ста человек по моим прикидкам. Краем глаза я отметил, что наиболее обеспеченных пассажиров встретили работники порта с багажными тележками.

Чёрная гладь залива упиралась в расцвеченный ночными огнями берег. Я поискал глазами все эти новомодные футуристические небоскрёбы наподобие башни СОКАР. И, разумеется, не нашёл. Зато хватало других высоток, которые выглядели не менее претенциозно. И колесо обозрения, куда ж без него.

Влившись в пассажирский ручеёк, я добрался до каменных блоков набережной, миновал причалы и увидел здание морского вокзала, которое нам предстояло обогнуть. Интересно, здесь продаются билеты как на теплоходы, так и на дирижабли? Здание выглядело монументально — почти сталинский ампир. С той лишь разницей, что в этом мире никто не слышал про Сталина.

Непривычное зрелище — видеть в порту корабли и дирижабли одновременно.

Мы находились в той части, где швартовались круизные лайнеры, теплоходы и цеппелины-амфибии. Чуть дальше, на восточной оконечности залива, высились краны грузового сектора. У самого горизонта, в море, перемигивались габаритными огоньками исполины-контейнеровозы.

За морвокзалом простиралась широкая площадь, где туристов и гостей города подстерегали полчища бомбил. Парковка перед терминалом была до отказа забита приличными и не очень тачками, микроавтобусами с логотипами гостиниц. Многих встречали родственники, друзья.

Халид провёл меня через плотный строй таксистов, бросив на ходу какую-то фразу на мидийском. Да-да, губерния, в которую я прилетел, называется Малой Мидией, а язык — вовсе не азербайджанским. Я вообще заметил, что в здешнем аналоге России сохранилось много античных названий. Та же Горгиппия в моей реальности есть не что иное, как Анапа.

— Братан, как долетел? Сколько лет!

К нам подскочил ещё один кавказец, сграбастал Халида в объятия, после чего начались быстрые переговоры на мидийском. Периодически бородачи бросали взгляды в мою сторону и начинали что-то усиленно обсуждать. Я уж начал волноваться, что меня пригласят к родичам Халида. Восточное гостеприимство, сами понимаете. А я не заинтересован в том, чтобы светиться перед местными жителями…

В итоге встречающий нас мужик отвернулся, быстро пересёк тротуар и скрылся в телефонной будке, которая пристроилась к стене морвокзала.