Убийца не придет на похороны

Как-никак согласие принять взятку милиционерами было дано, хоть и в обтекаемой форме. Теперь здесь, на дороге, не было милиционеров и нарушителей, шел самый обыкновенный торг между равными, если можно назвать равными тех, у кого есть деньги, и тех, кто хочет их заполучить.

— Одна бумажка надвое не делится, — засмеялся милиционер.

И тут произошло странное превращение. Суровые до этого лица людей в форме просветлели, сделались добродушными и человечными.

— Два полтинника дай, если есть, и все в порядке. А то где же мы бумагу с самого утра разменяем? Не резать же ее пополам?

— Разберетесь, — Чекан сунул сотенную купюру в карман милиционеру и забрался в машину. — Погнали, — бросил он шоферу, — и постарайся проехать вон по той луже так, чтобы их грязью с ног до головы обдать.

Шофер не рискнул выполнить это распоряжение, да и Чекан не настаивал. Его занимало теперь совсем другое. До Клина оставалось совсем немного и, как он понимал, Резаный его заждался. Оправдываться тем, что на шоссе его задержали менты, Чекан считал ниже своего достоинства.

Он вынул телефон из кармана и набрал номер Резаного.

— Что за черт! — прошептал он, когда прозвучало четыре гудка, но никто так и не взял трубку. — Если бы он ждал меня, то сидел бы возле телефона и в сортир пошел бы с ним, если приперло ему встретиться.

Он уже хотел было сделать сброс и перенабрать номер, как трубка в его руках ожила.

— Резаный, понимаешь… — начал Чекан, ему ни разу не приходилось сталкиваться с тем, что трубку в доме Александра Данилина снимал кто-то другой, кроме хозяина. — Эй, слышишь меня? — Легкий холодок прошелся по спине Чекана. — С кем я говорю? Кто у телефона?

* * *

— Разлепи этому сучонку рот, — распорядился Рафик и ткнул носком ботинка корчившегося на полу Димку.

Бандит вразвалочку подошел к мальчишке, легко, не сгибая колен, нагнулся и резко рванул за край пластыря. Тот отлепился, сорвав в нескольких местах куски кожи. Мальчишка заверещал.

— Еще звук услышу — пристрелю! — шепотом произнес Рафик.

Его вкрадчивый шепот, как показалось Резаному, перекрыл истошный крик мальчишки.

— Пацана в покое оставь!

— Что и тебе рот заклеить?

Дима замолчал, испуганно вращая глазами. Он ожидал удара в любой момент. В его взгляде уже не читалось надежд. Зная характер своего дяди, он понял, тот никогда не скажет, где деньги. Собирался бы сказать, сделал бы это сразу, не дожидаясь, пока начнут мучить его семью.

— Ну-ка, скажи, где твой дядя держит деньги? Ну? — Рафик наступил рифленой подошвой ботинка на красную, обожженную руку мальчика и пока еще несильно надавил. Из глаз Димки посыпались слезы.

— Не знаешь? — усмехнулся Рафик. — Тогда на хрен ты мне нужен такой, — и он ткнул горячий ствол автомата в лоб мальчишки.

— Я знаю! Знаю! — затараторил школьник.

— Врешь!

— Нет, точно знаю!

— Откуда тебе знать?

— Я подглядывал за ним.

«Неужели? — мелькнула мысль в голове Резаного. — Неужели он и впрямь подсматривал за мной? — Александр Данилин припомнил, когда он в последний раз подходил к тайнику. — Что ж, такое вполне могло случиться. Вот черт, никогда не знаешь, где проколешься».

— Я скажу, только отпустите их и меня! Обещаете?

— Молчи! — громко прикрикнул Резаный на племянника, хотя уже понимал: тот, скорее всего, блефует, готов соврать от нестерпимой боли, лишь бы его только на время оставили в покое.

— А он умнее, чем я думал, и хитрее, чем думал ты, — воскликнул Рафик, присаживаясь на корточки и беря мальчишку за шиворот. — Быстро, где?

Он так внезапно выпалил два слова, что у Димки от страха перехватило дыхание и он стал заикаться.

— Во дворе, возле сарая, под старым умывальником.

Рафик переглянулся со своими людьми.

— Вы обещали нас отпустить, я вам сказал!

Резаный в душе ликовал.

«Молодец мальчишка, если знал, то не сказал правды, а если не знал, где на самом деле спрятаны деньги, придумал хороший ход. Пусть они покопают, пусть надеются, что их ждет чемодан с деньгами. Прежде, чем они разочаруются, им придется выкопать яму метра в полтора глубиной. Чекан успеет».

— Ну, смотри, — Рафик упер руки в колени и хрустнув суставами, поднялся. — А если там ничего не будет? — затем, прищурившись и склонив голову на бок, спросил. — На какой глубине?

— Может, метр, может и два. Я не видел.

Резаный сидел, закрыв глаза. Он боялся выдать себя взглядом.

— Если там ничего не окажется, я закопаю тебя в этой яме самого — ногами кверху. Быстро во двор! Где у тебя лопата?

— Не знаю, я сам грядки не копаю.

Один из бандитов отправился во двор, подошел к сараю. Здесь было темно и неуютно.

«Инструмент, наверное, в сарае», — предположил он, глянул на легкую дощатую дверь, закрытую несложным замком, и после секундного колебания ударил в нее ногой.

Треснули доски, бандит заглянул вовнутрь и почти сразу же увидел то, что искал — лопату. Старую, со сточенным лезвием, с отполированной до блеска ручкой. Вооружился ей и пошел в сарай. На кирпичной стене висел старый, давно не использовавшийся умывальник без крышки.

— Копай, копай, будто никого из них заставить нельзя, — бурчал бандит.