Убийца нужен…

Лиз такая информация не устраивала, и она обратилась к Максиму. Только теперь она заметила, что Максим дрожит, как лист.

— Что ты с ним сделал, Даниель?

— Ничего. Он сопляк, и сам это знает.

— Ты тоже это знал. Сам мне говорил.

— Оставишь ты нас в покое в конце концов?

Лиз замолкла. Она надеялась, что в этой вылазке будет нечто интересное, возбуждающее, а все оказалось очень скучным и скверным, как утро после невеселой попойки.

Даниель резко затормозил машину.

— Сходи, Лиз.

Лиз огляделась: улица была пустынна, и она впервые ощутила страх.

— Вылезай. Ты не заблудишься, Пале-Рояль в двух шагах. А ты, Максим, садись ко мне.

Лиз открыла дверцу и заколебалась.

— Сходи! Так будет лучше! — жестко повторил Даниель.

Она послушалась. Максим покорно сел впереди, рядом с Даниелем. Оказавшись на тротуаре, Лиз почувствовала угрызение совести и бросилась к машине. Стекла были подняты. Охваченная паническим ужасом, она закричала:

— Даниель, ты не посмеешь…

Машина сорвалась с места и умчалась, как смерч. Лиз медленно шла. Она понимала, что разрыв с Даниелем произошел, но ею все еще владел страх. Лиз решила вернуться в тот кабачок у Сен-Жермен-де-Пре, где она засела после того, как Даниель предложил ей участвовать в операции. Там она сможет дождаться конца ночи.

* * *

Даниель давно уже наметил подходящее местечко. В Булонском лесу, по ту сторону каскада… Он посмотрел на Максима. Мальчишка был еле жив. Поскольку машину все равно было приказано бросить, Даниель решил ее использовать для инсценированного самоубийства. Все подумают, что Максим украл машину. А все, что можно было сделать на ней, естественно, ляжет на его плечи…

— Ты знаешь, недоносок, что подписал себе смертный приговор?

— Знаю, — простонал Максим. — Я несчастливый, мне всегда не везет.

— Тебя сцапают непременно. И если тебя не укоротят на голову, ты получишь пожизненную каторгу. Всю жизнь просидишь в тюрьме.

Они замолчали, и молчание длилось бесконечно.

— Дайте мне сигарету, мсье Даниель.

Даниель замедлил ход машины и вытащил портсигар, который носил специально для друзей.

— Но спичек у меня нет. Я не курю.

— У меня есть, — пролепетал Максим.

Они выехали на площадь Этуаль, и Даниель свернул на авеню Дю-Буа.

— Вы меня ликвидируете, да?

— Нет, — сказал Даниель.

— Пожалуйста, я хочу покончить со всем.

— Нет, — повторил Даниель.

Он прибавил скорость. Машина мчалась по неосвещенной дороге. Даниель свернул на аллею, потом на другую.

— Пистолет у тебя?

— Да, мсье Даниель. Вернуть вам?

— Не надо!

— Ах, перестаньте фокусничать! Жизнь не стоит того. Только скорее, пожалуйста!

Даниель замедлил ход, соображая, где они находятся. Правильно, они неподалеку от Багатель. Если пойти Лоншанской аллеей, за двадцать минут можно дойти до Порт-Майо.

— Нет, тебе придется сделать это самому. Так будет чище.

— Мне самому? — растерянно сказал Максим.

Даниель остановил машину на площадке среди группы высоких деревьев.

— Подними правое стекло…

Даниель включил лампочку и внимательно осмотрел машину. Убедился, что ничего не оставил. Он пересел на заднее сиденье. Так он и думал, мальчишка не в себе.

— Дай мне пистолет.

Максим повиновался.

— Теперь садись к рулю.

Даниель подождал, пока Максим передвинулся влево.

— Протяни мне правую руку.

Максим дрожал, как лист. Даниель зажал пистолет в его пальцах и поднял на уровень виска. Он не торопился, необходимо все сделать чисто. Он держал кисть мальчишки рукой в перчатке и сквозь ее толстую кожу чувствовал мелкую дрожь этой кисти. Затем он быстро перевел предохранитель и нажал на спуск. Выстрел откинул его назад.

Максим упал лицом на руль и выронил пистолет. Даниель прижался ухом к его спине. Сердце не билось. Он осторожно вышел из машины. Кругом было тихо. Даниель не в первый раз организовывал такие самоубийства, и ни один судебный медик еще никогда ничего не заподозрил. Когда такой идиот чувствует, что приговорен и ничто ему не поможет, он чаще всего не сопротивляется и не мешает работать. Однако Даниелю впервые пришлось устраивать это в одиночку. Надо сказать, парень вел себя очень прилично. У этих бедняг душа отнюдь не приклепана к телу. Таково их поколение.

Было всего двенадцать часов, Даниель мог не торопиться. Из предосторожности возле Порт-Майо он сел в метро.

Дом позади гостиницы на бульваре Распай уже спал. Даниель без помех пробрался через двор, поднялся по пожарной лестнице и влез в окно, которое Мирейль держала открытым.

Она дожидалась его в темноте, дрожащая, нетерпеливая. После его ухода никто не приходил, никто его не спрашивал. Оставшись одна, она громко говорила сама с собой, а потом очень рано погасила свет. Алиби было обеспечено. Только теперь Даниель подумал о том, что обо всем придется докладывать Лэнгару. Он вспомнил, что Лэнгар сам купил пистолет, из которого застрелился Максим.

XIX