Убийца с крестом

— О, Джек Голд, ты говоришь так, потому что ты мусор. Все вы... Ой, Джек Голд! О тебе говорят по ящику! — Куки подбежала к телевизору и сделала звук громче. Глубокий, без малейших следов местного говора голос Джеффа Беллами сотрясал стены:

«...Миссис Эскадириан заявила через своего адвоката мистера Милтона Шиндлера... что в ближайшем будущем она намеревается направить прокурору округа официальную жалобу на департамент полиции Лос-Анджелеса. Возможно, это произойдет в понедельник утром. Мистер Шиндлер заявил, что детективы лейтенант Джек Голд и сержант Элвин Хониуелл будут упомянуты в жалобе особо».

— О, Джек Голд! Что ты там натворил?

— Тс-с, — сказал Голд, поднялся и сел на постели.

Экран заполнила красная физиономия Джо Куша:

«Департамент выражает сожаление по поводу чувств, испытываемых заложницей, которая была освобождена благодаря решительным действиям упомянутых офицеров. Тем не менее департамент приветствует любое расследование и выражает уверенность, что расследование подобного рода докажет, что упомянутые офицеры действовали осмотрительно и разумно в соответствии со сложившейся ситуацией».

— Что за чертовщину он несет?

— Он хочет сказать, что полиция о своих позаботится.

Камера медленно скользила по окровавленной стене банка, там, где Джоджо оторвало ногу. Голос Джеффа Беллами за кадром звучал тихо и с иронией — блестящая имитация на Майка Уоллеса:

«Каков бы ни был исход будущего расследования, результат того насилия, что вершилось здесь сегодня утром в течение пяти минут, уже не изменить: один из подозреваемых убит, другой госпитализирован и останется калекой на всю жизнь. Один из заложников госпитализирован в шоковом состоянии — возможно, он так и не оправится от травмы. Вы слушали репортаж Джеффа Беллами из Западного Голливуда».

— Черт бы его подрал! — Голд вскочил с кровати и выключил телевизор. — Ему только не хватает музыкального сопровождения Джона Уильямса за кадром!

— Ты о чем, Джек Голд?

— А-а-а... — Голд презрительно махнул рукой в сторону телевизора и развернул длинную тонкую сигару.

— У тебя проблемы, Джек Голд?

Голд закурил сигару и, прищурившись, смотрел сквозь облако дыма.

— Ничего такого, с чем бы я не справился, Кук.

— Эй, Джек Голд, да ты крутой малый, дальше некуда! — Куки засмеялась, ее черные глаза заблестели. Она мотнула головой, разметав гриву своих волос: одним неуловимым движением сорвала с себя безрукавку. Груди у нее были маленькие, соски, они были чуть темнее ее смуглой кожи, твердо стояли в прохладном воздухе — кондиционер продолжал работать. Сидя за столом, Голд рассматривал ее.

— Этот Джефф Беллами придурок какой-то, а не репортер, правда ведь? А вот японская сучка со «второго канала» мне гораздо больше нравится. Если бы она захотела пожить в свое удовольствие, то уж денег бы себе заработала кучу. — Куки вылезла из брюк и аккуратно повесила их на вешалку. Она стояла перед ним почти голая — на ней остались лишь белые трусики-бикини, маленькие белые туфельки на каблуках — они назывались «трахни меня» — и кружевные носочки. Следом за брюками она сняла трусики — они были запиханы в ридикюль. Голд плеснул в стакан немного виски. Улыбающаяся Куки позировала перед ним.

— Ну как тебе, Джек Голд?

Голд отхлебнул виски.

— Потрясно. Ты просто порнозвезда, Куки.

— Давай трахнемся, Джек Голд.

Голд затянулся сигарой.

— Слушай, Куки, ты же знаешь, что это делается не так. Садись, давай поговорим. А я буду смотреть на тебя.

Куки хитро улыбнулась.

— Конечно, Джек Голд. Конечно.

Она развернула твердый пластиковый стул и оседлала его, широко расставив ноги, так что все, что было между ними, оказалось перед его глазами во всей красе и как бы в рамке: спинка стула ничего не закрывала. Она сидела, изогнувшись, свесив руки со спинки стула. Голд налил ей виски. Куки цедила его и улыбалась, разглядывая янтарную жидкость.

— А знаешь, Джек Голд, на прошлой неделе у меня был клиент — семидесятилетний старикан. Ювелир из Нью-Йорка. У этого старпера не стоял годами. Но я обслужила старого пижона как надо — когда он выходил из отеля, он чувствовал себя двадцатилетним пацаном, уже поверь мне! И он дал мне двести долларов сверх обычного!

Свет от лампочки над столом падал на бронзовые плечи Куки, ее кожа как будто светилась. Лобковые волосы были коротко подстрижены, виднелись толстые и темные края срамных губ.

— Ты выглядишь просто отлично, Куки.

Она осклабилась.

— Ты правда так считаешь?

— Куки, ты потрясающая женщина.

— Джек Голд, — ее голос упал до шепота, — давай я доставлю тебе удовольствие. — Она ласкала себя открытой ладонью — рука скользила по животу все ниже. Два пальца ушли внутрь, она начала мастурбировать. — Джек Голд, я доставлю тебе такой ка-а-айф, милый.

Голд отвернулся. Когда он вновь взглянул на Куки, она разглядывала его из-под опущенных век.

— Хочешь понюхать? — Она протянула ему блестевший от влаги палец.